Восходящее солнце Астерии. Мондрад
Шрифт:
– Будь по-твоему. Забирай пленника, как трофей, - вдруг согласился капитан.
– Но тогда его доля… - начал пузатый коротышка.
– …делиться на всех, как и положено, - закончил вместо него капитан.
Чаннинг наблюдал, как изменилось лицо его палача. Он был уверен, что пират не захочет менять свои сокровища на ходячего мертвеца. Его мечущийся взгляд лишь укрепил предположения Чаннинга. Это было противоестественно и полностью противоречило сущности пирата. Они топили целые корабли. Разве могла для них иметь ценность жизнь простого пленника из земель Астерии?
– По рукам!
– неожиданно воскликнул Долговязый Бен, чем еще сильней удивил всех в команде. Он приказал добавить
– Разрази меня гром, сегодня ты словно кок на раздаче!
– воскликнул капитан, не веря своим глазам.
– Только не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Последние слова пират уже слушал не глядя. Ввязываться в спор он не стал и потянул Чаннинга на нижнюю палубу. Каждая чертова ступенька, каждый шаг по коридору чувствовался пленнику рукоятью сабли, которая ломала оставшиеся в целости ребра. Пират тянул его, словно мешок набитый протухшей рыбой, и то и дело чертыхался из-за тяжести на своих сутулых плечах. Как квартирмейстеру, который распоряжается добычей и вел пиратов в бой, в распоряжении Бена была личная каюта. Затуманеным взглядом Чаннинг заметил разбросаные на столе карты и койку. Боль напомнила о себе яркими звездами, и он закрыл глаза, стараясь сдержать в груди нецензурную брань. Корабль качнуло на волнах под морскую песню, которая была понятна немногим. Чаннингу казалось, что он слышал женский голос. Он звал его. Молил о помощи. Это была Кейт. Чаннинг собрал все свои силы в кулак и попытался сделать шаг самостоятельно навстречу наваждению.
– Рано, парень, геройствовать, – раздался голос квартмейстера откуда-то сверху.
Чаннинг не сразу понял, что упал. Комната покосилась, и лицо ударилось о деревянные доски.
– Ничего, Астериец. Я тебя подлатаю. Уверен, на твоей стороне боги, раз выжил после стольких травм.
Долговязый Бен с трудом дотянул Чаннинга до койки. Его веки потяжелели, и все погрузилось во мрак. Слова капитана были последними, что он услышал сквозь густую пелену сноведений:
– Снимайте «Цербера» с якорей. Курс на Золотой берег Мондрада.
Глава 3. Золотой дракон
Флаг Мондрада струился над палубой нашего корабля, когда он вошел в порт Золотого берега. Огнедышащий дракон расписанный золотом на черной материи готов был взлететь в небо от счастья что вернулся домой. Я не могла разделить с ним это чувство. У меня не получалось даже восхищаться блеском линии суши в лучах восходящего солнца. Ее словно создали боги из золотого песка, который не тонул, а поднялся на поверхность из глубин самого ада. Так я представляла Мондрад – страну, о которой никогда не слышала и не была уверена, что хочу о ней знать. Волны бились о корму «Адаманты», как мое желание повернуть корабль обратно об суровый взгляд капитана. Я устала с ним бороться. Каждая наша перепалка заканчивалась его полной победой. Я не могла понять почему. Словно он предугадывал мысли. Это было неестественно, как для обычного человека. Я начала подозревать, что обычность не совсем подходящее слово для наемников, которые меня украли. Они были странными. Стоило понаблюдать за противниками прежде, чем идти на крайние меры. Так учил меня Рейхтаг. При воспоминании о нем защемило в груди. «Предатель» было идеальным словом для учителя, который бросил и хотел убить, но не стал марать руки. Рейхтаг доверил дело Чаннингу. «Здесь ты просчитался, учитель», - подумала я, вспоминая последнюю ночь с моим Волком под руинами аббатства. Губы изогнулись в приятной улыбке от воспоминания. Хоть это могло радовать, даже в моменты бессилия на чужом корабле.
– Правда, красиво?
– неожиданно спросил Хаким, когда вышел на палубу насладиться рассветом. Он поступал так каждый день, но лишь сегодня его глаза наконец наполнились радостью.
– Если ты ищешь с кем разделить восторг от возвращения домой, то можешь проходить мимо. Здесь место занято самобичеванием и злобным сарказмом.
Хаким сделал вид, что не услышал слов и, облокотившись на планширь, спросил:
– Знаешь, Кейт, почему берег называется Золотым?
Теперь настало мое время игнорировать вопрос, но это не остановило Хакима, и он ответил:
– Виной всему крыши домов, украшенные самым благородным из металлов, которого в Мондраде не счесть.
– Но принадлежит он лишь элите, что живет в столице и ни перед кем не отчитывается, - закончила я за него, не удержавшись от сарказма.
– Мне очень жаль, Кейт, что в Астерии все именно так, - ответил Хаким, удивив меня своей проницательностью.
– Как бы там ни было, тебе представилась хорошая возможность посмотреть на другую сторону медали и возможно ты решишь, что за нее стоит бороться.
Я резко выпрямилась и посмотрела на него, чувствуя явную злость. Этот человек был единственным, кто общался со мной на равных, а не свысока. Он был словно глоток свежего лесного воздуха, который просачивался сквозь толщу соленого ветра над морем. Но чем ближе мы приближались к Мондраду, тем сильнее гнев словно яд просачивался в тело, заставляя ненавидеть свою беспомощность, Хакима и все королевство в целом.
– Знаешь, а мы могли бы стать друзьями, не будь ты такой занозой в заднице из-за своей любви к королевству!
– крикнула я, сложив на груди руки.
Хаким лишь усмехнулся и, повернувшись вполоборота, добавил:
– Могу сказать о тебе то же, Владычица огня. В любом случае нет ничего вечного под палящим солнцем. Возможно, когда-нибудь мы сядем в местном трактире с бутылочкой виски и посмеемся над всем, что случилось с нами ранее.
– А сейчас вы последуете за мной в экипаж, - раздался грозный голос Дрого за нашими спинами, - и будете молчать всю дорогу, а не раздражать своим глупым трепом.
Шу Ликин всегда следовала за воином словно тень, и когда я повернулась, то не удивилась, увидев ее по правую руку от широкоплечего мужчины. Ее строгий взгляд скрывал в себе намного больше эмоций, чем мне дано было прочесть. В любом случае было все равно хочет ли она меня убить или радостно пригласит на ужин. Они не были для меня друзьями. Враги и точка. Этого не изменить. Как бы они не пытались втереться в доверие, ничего не получится. Я буду стараться сбежать до тех пор, пока сердце в груди бьется.
– Предпочту молчаливо остаться здесь и дождаться отплытия корабля обратно к землям Астерии, - сухо ответила я.
– Можешь попытаться, Кейт. Но предлагаю тебе еще раз подумать, прежде чем гневить короля, что всецело владеет землями, на которых ты имеешь честь находиться. Весь Золотой берег знает о твоем прибытии, ожерелье тебе не снять. Единственный шанс выбраться из королевства - это лишить себя головы, тогда море унесет тебя туда, куда душа пожелает.
– Тогда найди мне палача, - прорычала я, срываясь на крик.
– Или он тоже не возьмется за мою шею?
– Пока на тебе Звентибальд, нет. Но думаю, насчет языка можно будет вполне договориться, - холодно ответил Дрого и жестко схватил за предплечье. От его грубых рук буря, что бушевала в душе, готова была поразить воина молнией между глаз, но вместо этого я просто попыталась освободиться. Попытка не удалась, а пальцы воина до боли сжались, оставляя следы на коже предплечья.
– Отпусти меня, варвар! Или хочешь, чтобы я исцарапала тебе лицо!
– Кейт, твои когти лишь добавят шрамы в обширную коллекцию на моем теле, - сухо ответил Дрого и потянул меня к трапу.