Восходящее солнце Астерии. Мондрад
Шрифт:
– Коробка вонючих костей!
– воскликнул пират, но увидев злобный взгляд Чаннинга, попятился и бросился к тросам. Попечительство квартирмейстера никак не освобождало пленника от грязной работы. Даже напротив. Клык считал что Астериец отлично подходит для того, чтобы соскребать грязь с палуб «Цербера». Не успели раны зажить как следует, как ему вручили ведро и щетку. К счастью для Чаннинга, сломанное ребро напоминало о себе лишь ноющей болью, что было удивительно. Или Долговязый Бен владел магией, или волшебной микстурой миссис Помсли. По другому Астериец не мог объяснить быстрое заживление костей.
Выпрямив спину, он медленно встал и подошел к корме. Морские
Чаннинг не мог разделить с кораблем его радость. Чем ближе «Цербер» подбирался к суше, тем ярче становился план побега в голове у Астерийца. Он намеревался сбежать, как только его нога коснется земли. Но все планы разбились в пух и прах о прибрежные скалы Снежной бухты. Она всецело оправдывала свое название. Не успела осень закончиться, как остроконечные верхушки гор скрылись под пушистым снегом. На несколько километров вокруг не было ничего живого. Лишь камни и скалы составляли берег вокруг клубней пара от прибрежной воды. Течение действительно было теплым, чего нельзя было сказать о воздухе сходившим с гор. Зима чувствовалась в каждом дуновении ветра, и бухта первой искрилась от ее морозного дыхания.
Корабль завели между двух штучно сделанных мостиков и привязали к ним тросами, чтобы уберечь от больших волн. Чаннинг видел, как вывели пленных из трюма. Никто из пиратов, даже не думал их охранять. Напротив. Все кандалы были сняты, что удивило Чаннинга еще больше.
– Ваше судно будет опустошено и затоплено в проливе русалок, - сказал Капитан Клык грозным голосом, тем самым обращая на себя всеобщее внимание.
– Это место считают морским кладбищем, и никто не осмелиться его там искать. Вы же можете присоединиться к нам или умереть, пытаясь найти отсюда выход. Справа от бухты Призрачная пустошь, а слева Волчий хребет. Думаю вам известно, что духи и ведьмы, которые там обитают, не сильно жалую гостей. Особенно с человеческой кровью. Ваша свобода равна двадцати кораблям, которые принесут нам деньги и ром. В противном случае можем убить вас прямо здесь. Выбор за вами, господа.
Чаннинг уже знал, что никакой свободы не будет, но решил промолчать и не открывать пленникам правды. Многие из них согласились, остальные бросились бежать. Чаннинг же для себя выбрал, что тоже последует примеру последних. Оставалось только дождаться, когда удача повернется к нему более заманчивым местом, чем сейчас. Местность была ему неизвестна, а соседи Снежной бухты и вовсе пугали. Чаннинг собирался пока лишь ждать и надеяться, что Кейт в лучших условиях, чем он.
Так как Астериец был на попечительстве квартирмейстера ему выпала честь присутствовать при буксировке торгового судна в пролив. Оно было не в том состоянии, чтобы бороздить морские просторы, но небольшой путь в северо-восточную часть Мондрада могло пройти без труда.
Дележка добытых сокровищ прошла довольно быстро. Большая часть награбленного досталась капитану, но был еще один счастливчик, получивший долю почти наравне с ним. Чаннинг узнал его. Это был тот самый усач, которого он спас во время абордажа. Малец лишился ноги, но не утратил огонь в глазах и жажду к золотым монетам.
– Грязное Ухо, четыреста дукатов не плохая плата за твою корявую ногу, - со смешком в голосе сказал квартирмейстер, выплачивая мальчишке его долю.
– Лишись я головы, эта сумма была бы куда меньше.
– Согласен. В нашем деле быстрые ноги куда важнее дурной репы.
Пираты залились хохотом, когда услышали слова Долговязого Бена. Внезапная смерть для них была такой же обычной, как и раздача рома на судне. Морские волки грелись в лучах опасности и звона монет. Они дышали смертью все время проведенное на палубах старого «Цербера». Такая была плата за свободу, которую пираты выбрали и платили сполна.
Капитан Клык не стал дожидаться, пока квартирмейстер отбуксирует судно. Он приказал разлить пару бочек рома, когда Долговязый Бен только взялся за штурвал и только вышел в море. Его взгляд был направлен на прозрачную гладь. Море успокоилось, и Чаннинг мог поклясться, что видел, как уголки губ квартирмейстера поползли вверх при виде прозрачной воды и прямой линии горизонта. Он жадно вдохнул морской соленый воздух, и радость сменилась грустью на его заросшем щетиной лице.
– Неужели русалки существуют?
– неожиданно спросил Чаннинг, тихо ступая на капитанский мостик.
– Когда-то были, сынок, - ответил квартирмейстер, - но после того, как на Орлином утесе по соседству поселились Чернокрылые, там мало кто остался в живых.
– По вашим рассказам от Мондрада вообще мало что осталось.
– Это не совсем так. Жизнь медленно перетекла в Блуждающую равнину и Золотой берег, но и ведьмы с суккубами на мертвецов совсем не похожи. Впрочем, Снежная бухта очень удобна для пиратов. Никто не смеет соваться сюда что делает ее отличным укрытием для «Цербера».
– Хотите сказать, что Чернокрылые это суккубы?
– удивленно спросил Чаннинг.
Он вспомнил, как встречал одного из них и нервно сглотнул.
– Так и есть. Я никому бы не пожелал попасть в их когтистые лапы.
Волосы на руках Чаннинга стали дыбом от жуткого воспоминания. Оно было частым гостем в его кошмарах. Шелест черных крыльев и скрежет когтей сильно въелись в память, так же как и рыжие волосы их хозяйки. Была ли Оливия связанна с Чернокрылыми? Чаннингу представилась возможность узнать ответ на этот вопрос, но он всем сердцем надеялся, что ею не воспользуется.
Также как солнце садилось за горизонтом, так и угасал огонек надежды Чаннинга спасти Кейт. Он словно волны бился о скалы, которые стеной огородили девушку от него. Кейт была где-то там. Чаннинг чувствовал это, но тернистый путь не желал так просто сводить их вместе. В отличие от Астерийца, волны с каждым ударом становились лишь сильнее. Они со всей силы бросались на черные грани скал, создавая белоснежную пену на своих гребнях и пытаясь соскрести всю тьму с камней, чтобы добраться до их светлой сухой половины. Чаннинг же каждый удар судьбы чувствовал намного болезненней. Его тело покрылось шрамами, а кожа рук огрубела от мозолей. Раньше он был безупречен во всем, а сейчас с лица не сходила тень печали, скрытая под обильной щетиной и красными пятнами на обгоревших щеках.
– И долго ли нам осталось плыть до пролива?
– нетерпеливо спросил Чаннинг, пристально всматриваясь в даль.
Долговязый Бен лишь улыбнулся и ответил:
– Посмотри туда.
Его рука указала на скалу. Корабль развернулся в лучах заката и, минув ее, представил взору Чаннинга целое кладбище несметного количества затопленных суден. Осколки их мачт и наполовину выглядывающих носов расположились на камнях. Они торчали из воды словно раненые чудовища и молили о помощи. Отсыревшая древесина покрылась мхом и медленно сползала в морскую пучину под шум волны.