Воскресенье. Книга вторая
Шрифт:
***
Лена лежала на земле, уткнувшись лицом в песок. Рядом тяжело дышала Рузиля и совсем не двигалась Соня. Спина покрылась испариной, сколько же раз за последние несколько дней Лена была на волосок от гибели? 9 жизней у нее или больше? Осталось чуть больше половины, а ведь до прихода врагов оставалось мало времени.
– Отто! – Крикнул один из нападавших, подойдя к девушкам. Сердце Лены забилось с невероятно большой скоростью. – Отто, это же Ройзман, – пнул он Софию под бок и, склонившись, перевернул девушку
– Не надо, не надо, пожалуйста, – прошептала та, складывая руки на груди, – пожалуйста…
– Ну, пожалуйста, – высокий, статный молодой человек лет 35 вновь кликнул друга по отряду, – Отто, ну, где ты, друг мой?
– Погоди, Урмас, я занят, – сбрасывая тела убитых девушек в воду, откликнулся Отто, рослый, темноволосый здоровяк в одной футболке, – чего там? Ааа, товарищ Ройзман, – воскликнул он, подойдя к девушкам, – какие люди, рады вас видеть! – Молодой человек снял винтовку с плеча.
– Не надо, пожалуйста, – роняя одну слезу за другой, вновь прошептала Софья, закрыв лицо руками, – пожалуйста. Не стреляйте.
– Нет, мы же не будем стрелять, правда, Отто? – Рассмеялся Урмас.
– Нет, Урмас! – Парни схватили девушку за руки и поволокли к реке.
– Не надо! Нет, нет, пожалуйста, мамочка! – Рыдая, сопротивлялась Софья, тщетно упираясь ногами.
– Надо, почему? – Урмас внезапно остановился и, сняв винтовку с плеча, что есть силы, ударил Соню прикладом в лицо.
– Ой, мамочка… – тихо заплакала девушка, хватаясь руками за разбитый нос, – как же больно–то, мамочка… – отчаянно стонала Соня, скребя песок ногтями, – люди… Мама….
– Еврейская шлюха, – плюнул Отто на окровавленное лицо девушки, – привет Якову Моисеевичу.
– Физкульт–привет! – Расхохотался Урмас.
– Не надо, – вдруг, не помня себя, вскочила на четвереньки Лена и подползла к Соне. Удивленные парни замерли на месте, а затем дружно захохотали. Вслед за ними загоготала вся колонна националистов, – что же вы наделали…?
Лена аккуратно дотронулась до руки мертвенно бледной Сони, бесцветными глазами глядевшей в небо. На маленьком, нежном личике расплывалась кровь, хлеставшая из сломанного носа. Она пыталась дышать, но будто бы было нечем, и маленькая Соня лишь тихо плакала, беззвучно шевеля губами.
«Что же вы наделали…?» – повторила Лена, трясущимися руками касаясь лица Сони.
– Ты кто такая? – Вновь сплюнув, спросил Отто, уставившись на Лену нахальным взглядом. – А ну, пошла отсюда!– Оттолкнул он девушку.
– А может она за компанию хочет?! – Схватил Лену за воротник рубахи Урмас и повалил на землю. – Жди, курва, когда очередь придет.
Молодые люди взяли Соню за руки и потащили к опорам моста. Она не могла сопротивляться и очнулась лишь тогда, когда ее окунули в воду Даугавы.
– Мамочка… – захлебываясь и пытаясь открыть глаза, махала руками девушка, не в силах вырваться.
– Эй, –
– Не надо, не надо, пожалуйста… – хрипела девушка, отчаянно болтая ногами и пытаясь дотянуться до Отто, – не надо, я прошу…
– Убирайся с наших земель! – Крикнул Урмас и махнул рукой. Отто затянул веревку и выпустил из рук ноги девушки.
Захрипев, худенькая Соня еще пыталась сопротивляться, хватая ртом воздух и болтая ногами, но спустя мгновение, закатив глаза, безжизненно опустила голову. Наступила тишина. Сбившийся платок упал не землю, ветер унес его к реке.
***
– Курва, – сплюнул Отто и повернулся к сидящей на песке Лене, – айда к нам, красотка!
– Тащи ее сюда, Отто! – Похотливо улыбнувшись, закричал Урмас, как вдруг замер на месте, сраженный снайперским патроном. Попятившись, молодой человек упал на колени, а затем повалился на песок.
– В атаку! Стреляй их! – Закричал Отто, заряжая винтовку, когда на пригорке появился отряд пограничников. Подготовиться и выстрелить ему не дали: сраженный автоматной очередью, националист упал замертво. Команда нападавших пустилась в бегство.
Лена продолжала сидеть на коленях и ошарашенным пустым взглядом, взирая на мертвую девушку, висевшую на опоре моста. Маленькая Соня, воздушная, сдуваемая легким дуновением ветра.
«У вас соли не найдется?».
« Привет Якову Моисеевичу!».
«Физкульт–привет!».
« Не надо, пожалуйста».
Она была жива. Еще пару мгновений назад. Она говорила с ней, последний человек в жизни, с которым она говорила – это Лена. Всего пару мгновений назад. Теперь она мертва.
– Лена, не надо! – Закричала Рузиля, когда девушка, опустошенно глядя в одну точку, двинулась к опоре моста. – Не надо, йргем!
***
– Девчат, вы как? – Подбежала к ним темноволосая лопоухая девушка в гимнастерке, когда пограничники уже зачистили переправу. В руках она сжимала снайперскую винотвку. – Нормально? О, мама, – отвернулась она, увидев висящую на опоре моста Соню, – твари. Ничего, мы еще вам покажем. Еще как покажем, – махнула девушка рукой бегущей к ним высокой блондинке, также со снайперской винтовкой.
– Чего, успели? – Остановились та, тяжело дыша. – Фух, не могу так долго бегать, старая я стала, уф. – Да, ну, черт, – воскликнула девушка, когда брюнетка в гимнастерке кивнула в сторону моста, – не успела. А эти чего?