Восьмая горизонталь
Шрифт:
реальность, а она вонючая. Нездоровые испарения едкими струйками поднимаются к
нашим ноздрям, поверхность воды парит, мерцает зеленоватыми сполохами, виднеются
неясные тени, воображение рисует страшные морды упырей, водяных и прочих гадов
гнилого болота.
Казалось, в протухшей, насыщенной сероводородом воде не должно быть жизни,
но замечаем, на некоторых кочках шевелятся тёмные, бугристые существа.
Фосфоресцируют насыщенные
водные животные, переваливаются с боку на бок, прыгают в воду, неясные тени
проносятся совсем рядом, приходится отгонять шестами. Не понятно, что у них на уме, если таковой у них имеется.
Зверь, что шёл за нами, останавливается на краю болота, долго скулит, подвывает, обречённо всхлипывает и шлёпает правее, наверное, там есть обходной путь. Делаю
поправку в движении, заворачиваем в ту сторону, оно, конечно, не хочется встречаться с
ним, но сгинуть в топи, совсем не радует. Идём параллельным курсом, Семён сквозь зубы
ругается, обещает неведомому зверю отрубить уши.
Тем временем болотные твари совсем осмелели, грязно белое брюхо проявляется в
мутной воде, у ноги щёлкают зубы, успеваю пронзить мечом, лезвие входит, словно в
резину, Семён, с размаху, бьёт топором по толстой спине, нечто с шипением отлетает в
сторону и лихорадочными скачками шлёпает по воде прочь.
– Настырные, надо идти правее, не то ноги отгрызут,- вновь протыкаю атаковавшую меня
тварь.
Болото приходит в движение, вдали, под призрачным светом мерцающего газа, как
тёмные валуны, просматриваются огромные туши. Они шевелятся, то одна, то другая, срываются вводу и гребут к нам.
– Однако ноги надо делать,- лязгаю от страха зубами я.
– Дядя Никита, островок!- вскидывает ручонку Светочка.
Действительно, по курсу, виднеется холм, заросший кривыми деревьями. Бежим,
пинаем ногами обнаглевших тварей, а сзади пенится вода, амфибии, мешая друг другу, несутся за нами.
– А я их, пиявками кормил!- в отчаянии кричит Семён, мощно раздвигая воду, оставляя за
собой расходящиеся волны, как от парохода, несущегося на всех парах.
Выскакиваем на твёрдую поверхность, следом выпрыгивает безобразная тварь,
Семён молниеносно изгибается, гудит лезвие топора, амфибия разваливается на две
равные половины, следующая, свистит мой меч, в разные стороны брызгает зеленоватая
гадость. Островок окружают со всех сторон, но мы работаем как мясники в разделке, в
разные стороны летят кровавые ошмётки.
Наконец,
отпрянули, бултыхаются в зловонной жиже, а в отдалении появляются настоящие
исполины, гребут медленно, не торопятся.
– Это крокодилы?- у Светочки от ужаса округляются глазёнки.
– Большие лягушки,- Семён недолго смотрит на бородавчатые туши, затем, как по
команде, лихорадочно собираем сухой хворост. Удивительно, но его в избытке, засохшие
ветви деревьев на каждом шагу. Ломаем, бросаем в кучу, гора из сушняка растёт. Делаем
из него полукруг. Игорь со Светочкой обдирают иссушенный лишайник, с пней снимают
трухлявый мох, белые личинки осыпаются под ноги, скрипят челюстями, но дети не
обращают на них внимание, лица сосредоточены, губки сжаты, надрали целую гору.
Безобразные твари выползают на сушу, воняет тиной, сырой рыбой, лезут прямо на
завалы из хвороста. Высекаем огонь, спасительное пламя бежит тонким веточкам, как
порох вспыхивает иссушенный ветрами лохматый лишайник, от жара занимаются толстые
ветви.
Хозяева болот отпрянули, отползают от завесы огня, пытаются обогнуть гудящее
пламя, кидаем горящие ветки в лобастые морды, рептилии с шипением пытаются
увернуться, ходуном ходит кустарник, низкий рёв вырывается из глоток. Дети помогают, запаливать костры, это у них здорово получается.
Невыносимо жарко, едкий дым разъедает гортань и лёгкие. Порвали рубашку,
намочили водой, заставили всех одеть, даже вопящему в возмущении волчонку, натянули
её на пасть.
Болотная нечисть отступила, но далеко не отходит, вода бурлит, в серебристых
лучах Луны, мелькают бородавчатые тела, хлопают пасти, низкочастотный рёв стелется
над ядовитым туманом, а там, где кончается гнилая вода и поднимается кручей берег, между тёмными стволами старых сосен, мелькают жёлтые глаза нашего давнего
преследователя. Нечто взгорбленное всхлипывает, огорчённо подвывает, изредка
пытается зайти в воду, но боится земноводных.
Мне кажется странным, такое маниакальное преследование, словно кто толкает
хищников нам навстречу.
Островок - единственное спасение, костёр горит, сушняка много, огонь полыхает,
освещая болото на многие десятки метров.
– Стёпка, с командой, не пожелает зайти на огонёк?- делает предположение Семён. Он
поправляет горящие ветки, швыряет пылающие головни в настырных земноводных. Игорь
со Светочкой продолжают сдирать целые пласты сухого лишайника и складывают у