Восьмая горизонталь
Шрифт:
наших ног.
– Не, дебил, утром пойдёт, как только Солнце взойдёт,- я внимательно оглядываюсь, рептилии полностью покидают островок, плещутся между корней на мелководье, но не
уходят, странно, меня вновь посещают сии мысли - неспроста.
Трещит костёр, разбрасывая в ночь снопы искр, совсем пропахли дымом, но зато
просушили одежду. Спасительный ветерок несколько сдувает едкую гарь в сторону
болота, дым, опускается на поверхность
получается нечто гремучее и всё это зависает в метре над поверхностью, даже
земноводные недовольны, в панике разбегаются в разные стороны. А на берегу рыскает
непонятный зверь, иной раз, при свете Луны, мелькает его контур, размером с крупного
быка, поблёскивает мокрое рыло, словно свинячье, зверь нюхает воздух, виднеются
отблески крупных клыков. Что за адский зверь? Вероятно и медведь, не рискнул бы
вступить с ним в единоборство, чем-то древним веет от него, более древним, чем этот
первобытный мир.
Пользуясь возникшей передышкой, достаём из ранцев еду, во флягах родниковую
воду. Гостеприимная челядь Бориса Эдуардовича, положила домашние колбасы,
копчёные окорока, сыр, мягчайшее сало по-украински, естественно - каравай хлеба с
золотистой корочкой и одуряющим ароматом, даже глиняный горшочек, забитый сотами
дикого мёда - вот молодцы, о ребятне подумали! И всё почему? Григорий Охлобыстин
получил власть, благодаря нам, сердешным, благодарный он человек, как я погляжу!
Между корнями высохшего дерева, выгребаем мусор, разгоняем злых жуков с
длиннющими усами, Светочка, на правах хозяйки, застилает вычищенное место чистым
мхом. Здорово у неё получается! Вспоминаю Ладу и Яну, они всегда умеют создать уют
из ничего, на пустом месте, своего рода, женская магия.
Игоря, девочка заставила настрогать веточек, чтоб не есть руками, он её во всём
слушается, достаёт кинжал, подарок прелестной Грайи и достаточно искусно
выстругивает заострённые палочки. Семён посмеивается, он бы ел руками, да и я тоже, но
берём импровизированные столовые приборы.
Наше наглое чавканье разносится по всему болоту, на душе теплеет, посещают
праведные мысли - как только доберусь до дому, начну собирать войско. Князь Борис
Анатольевич создал действительно боеспособную группировку. Ежедневные
изматывающие тренировки, отработка военных навыков: рукопашный бой, владение
всеми видами холодного оружия, стратегия ведения боя в различных условиях, а так же -
обязательный воинский призыв на пять лет, это силно укрепило
Войной пойду на Господин Великий Ждан, и пусть считают меня после этого агрессором, но я вычищу заразу раз и навсегда, а то что получается, только вышел за приделы города и
можно попасть в рабство.
– А не проще послов послать, договориться о межгосударственных законах,- с мудростью
изрекает мой друг, уловив мои мысли.
– Правильно думаешь! Именно! Межгосударственные законы - это то, что нам
необходимо, но после того как разобьём Вилен Ждановича, вот тогда сядем за стол
переговоров и создадим Свод Законов для всех нас.
– Не хочешь, Никита, демократии,- вздыхает Семён.- Чем мы лучше их будем?
– У нас рабов нет.
– Всё равно, ты самодержец.
– Ну, это как рассматривать, по крайней мере, если я совершу уголовное преступление, меня привлекут как обычного гражданина, депутатской неприкосновенности, как это было
раньше, в той жизни, у нас нет - закон един для всех.
– Хоть в этом ты демократ,- облегчённо вздыхает Семён.
– Ошибаешься, именно демократические институты власти придумали для себя лазейки, типа, депутатской, прокурорской и прочих неприкосновенностей. Можно "легонько"
шалить, пожурят лишь свои, такие же демократы и дело прикроют. Сколько раз такое
бывало, разве не помнишь?
Дети не понимают наших разговоров, шушукаются, смеются, лопают мёд, даже за
ушами хрустит, а тем временем болото живёт своей жизнью, что-то булькает, где-то
раздаётся низкий рёв, взрывается вода, от мощного удара хвоста. Нас не тревожат, но я не
перестаю, до боли в глазах, всматриваться в темень, твари отступили, но не собираются
уходить, словно ждут чего-то. Во мне всё сильнее зреет уверенность, необходимо
покинуть островок и делать надо, прямо сейчас. Смотрю на друга, он читает мысли, кивает, его, так же как и меня гнетут вполне осязаемые опасения, но как выбраться из
этого болота?
– Плот. Нам нужен плот,- осеняет Семёна,- брёвен достаточно, лиан в изобилии, за два
часа справимся.
Оглядываю островок, он завален приплывшими стволами, между ними копошатся
омерзительные, склизкие твари, а на подступах к островку, где нет дыма, виднеются
горбатые спины чудовищ.
Ворошим костёр, сдвигаем в сторону берега, огненные сучки валятся в воду,
разгоняя пресноводных гадов.
Приходится вновь прыгать в воду, я не подпускаю амфибий к Семёну, а он как
спички ворочает огромные стволы, вроде как особо не напрягается, но мышцы гуляют под