Воспитание мальчиков
Шрифт:
В родных теплых объятиях мужа, под стрекот новостей из телевизора, внимание Жени к которым я невольно отслеживаю, на неудобном кухонном диванчике, делюсь своими тревогами. Жене они кажутся ерундой. Он так и говорит:
— Не бери в голову, все нормально, не тревожься по пустякам.
Пройдет много лет, и сыновья будут выражаться по проблеме, меня волнующей, а с их точки зрения пустяковой, менее культурно, на молодежном жаргоне: «Мамочка, это чепуха, не парься!» Некоторые женские тревоги у мужчин вызывают оскомину.
Мне не удается добиться внятного разъяснения от мужа. Потому что распахивается дверь кухни, на пороге Никита:
— Обнимаетесь? А кто, папа, нам сказку на ночь про кучевечков будет рассказывать?
Деспоты! Наши дети отлынивают от чистки зубов вечером, но чтение перед сном вынь им да положь. Или выдуманную сказку. Женя читает изумительно — заслушаешься. Он прирожденный артист. Мы и познакомились в студенческом театре факультета журналистики Ленинградского государственного университета. Женя был всегда на первых ролях, а я запасной примой.
Кроме чтения детской классики, Женя сочинял детям долгоиграющие сказки. Особенно запомнилась сага о кучевечках — маленьких человечках, которые живут летом в траве, осенью — в опавших листьях, зимой отогреваются в плафонах уличных фонарей. Кучевечки приходят к детям по ночам и проказничают. Хорошим детям оставляют подарки. Когда Никита шел в первый класс, нам требовалось обойти всех врачей, в том числе детского психиатра. Сидим мы перед его кабинетом в очереди, Никита изнывает от скуки и вдруг заявляет:
— А тут, интересно, есть кучевечки? Может, они прячутся под скамейками?
Бухнулся на четвереньки и принялся обследовать пространство под лавками. Родители других детей посмотрели на меня с сочувствием: мальчик-то больной на голову.
— Немедленно встань, — тянула я сына обратно на скамью. — Нет тут никаких кучевечков. И не вздумай доктору про них рассказывать! Кучевечки — это сказка, папина выдумка.
— А зачем вы тогда говорили, что правда?
Из докторского кабинета вышла медсестра, отдала мне Никитину медицинскую книжку и сказала, что нам к этому доктору не нужно. Когда уходили, я услышала чье-то тихое замечание: «Рано его с учета сняли».
Итак, я приняла как данность, что мальчики рано испытывают волнения от женских запахов, прикосновений. Так есть, и точка. Но рос Митя, и ничего подобного у него не наблюдалось. Напротив, девочки его раздражали, он относился к ним презрительно. В то время потоком в прессе шли публикации в защиту однополой любви, выходили книги американских писателей про несчастных гомосексуалистов. Встречались интервью с родителями, которые пережили шок, обнаружив нетрадиционную ориентацию своего ребенка. Только этого мне не хватало! К однополой любви я отношусь без воинственного неприятия, но и без восторга. Кроме того, разделяю точку зрения тех специалистов, которые утверждают, что среди гомосексуалистов всего два-три процента природных, то есть с генной патологией. Остальные — вовлеченные, попросту говоря, совращенные.
Быстро сдаваться я была не намерена, и примерять на себя маску матери голубого юноши мне не улыбалось. Муж, как водится, отмахивался и советовал не забивать голову ерундой. Женя смеялся, когда в поезде семилетний Никита флиртовал с девчонками из соседнего купе. Девочки были явно старше Никиты, но их мог обмануть его рост.
— Сколько сказал тебе лет? — спрашиваю я.
— Что в четвертый класс перешел.
— Ты же во второй перешел. Обманщик!
— Но, мамочка, мы ведь не про школу разговариваем.
Я диву давалась, как Никита, сидящий рядом с какой-нибудь девочкой на диване, сначала клал руку на спинку дивана, а потом его рука плавно переползала на девичье плечо. Митя — все с точностью до наоборот: чем меньше девчонок рядом, тем лучше.
Свои разговоры с Митей, произошедшие в разное время, я объединю в один диалог для простоты изложения.
— Митя, ты не дружишь с девочками.
— Не дружу.
— Но почему?
— Потому что они все глупые.
— Вот и неправда. Таня, Вера, Алена очень умненькие.
— Но мне не интересные.
— Митя, чем конкретно тебя не устраивают девочки?
— Тем, что они…
Не может подобрать слово, корчит плаксивую рожу и презрительно водит плечами. Хочет сказать, что девочки жеманницы и кокетки.
— Митя, сколько раз тебе повторять: девочек надо в дверях пропускать, а не переться первому.
— Из-за чего пропускать?
— Девочки — это слабый пол.
Воспитание мальчиков
— Кто слабый? Ломанова слабый? Да она так трахнула меня портфелем, что я чуть не упал.
— Митя, нельзя драться с девочками! Я ужасно расстроена! Учительница сказала, что ты бил и толкал Таню Петрову.
— Она первая начала, книжками по голове мне заехала.
— Возможно, Таня хотела высказать свое расположение к тебе подобным образом.
— Она мне не нужна никаким образом.
— Митя! — волнуюсь и плохо формулирую. — Всем нужна, а тебе не нужна!
— Таня Петрова?
— Вообще девочки! Мальчики должны интересоваться девочками.
— Зачем?
— Затем! Посмотри на своего брата, он ни одной девчонке прохода не дает.
— Ты говорила, чтобы я не брал примера с Никиты во всем.
Очередной раз Митя поймал меня в ловушку. Ведь совет пятилетнему мальчику ухлестывать за девочками по меньшей мере глуп. К слову сказать, когда Митю обижали в детской компании, Никита, невзирая на пол, костьшял и девочкам, и мальчикам.
— Митечка, значит, ты никогда не женишься?
— Ну-у-у почему-у… — тянет.
Редкая картина Митиного смущения: взгляд в пол, глазки бегают.
— Говори-ка, говори! Женишься?