Воспоминания душегуба: Друг
Шрифт:
— Но ведь это сказки… Разве это возможно?..
Змей на некоторое время задумался, а Радогор ему не мешал.
— Значит, тут несколько таких вот… островов?
— Да, но не несколько. Их ровно 29! — с гордостью ответил здоровяк, выпятив грудь.
У Змея вдруг закружилась голова, и он предпочёл присесть в беседке. Место напротив занял здоровяк.
— Шенгарад, значит?.. А почему острова не падают? Как мы сюда попали? А ты тогда кто? А как это всё… — каргал схватился за голову: — Радогор, у меня столько вопросов…
Немного помолчав, Радогор решил начать с малого.
— Я —
— Шен? Тебя же, вроде, Радогором кличут?
— Радогор это имя, бестолочь! — нахмурился великан. — Шены благословлены дланью Даждьбога, жены его — Изумрудой и сыном их — Ветрием! Не позволю так попирать шенов, мокрица!
— Я… Я прошу прощения, Радогор…
— Ничего страшного, — широко улыбнулся великан. — Ты ведь не знал.
— Так ты… У вас… А как остров летает? И чего не падает? А где ещё шены? И сколько их здесь? И ты так и не ответил, сколько я был без сознания!
— Вопросы подождут. Пускай вторая мокрица проснётся, тогда и потолкуем всласть! Ежели по два раза вам всё втолковывать, так никакого времени не напасёшься!
— Кстати, Радогор, почему ты нас мокрицами называешь? И Горазд тоже что-то такое говорил?
— А, да всё очень просто! — расхохотался он, — Просто вы по земле ползаете, вот и мокрицы! Ну иногда зайцами зовём ещё! Мы, конечно, можем вас назвать и червячками, или мышатами, но как-то привыкли шены называть так людей. Но это не в обиду вам, просто забавные вы. Зато вы нас вершками обзываете!
— М-м-мы? Да никто вас так не называет! До этого дня я вообще был уверен, что всё это сказки!
— Странно, странно, — великан потёр подбородок. — Ещё четыре столетия назад все знали о нас… Кстати да, примерно четыреста годков назад к нам последний раз люди хаживали!
— Как это? Сюда что, можно по земле добраться?
— Конечно же! Не слыхал никогда о Пути Тысячи Вёрст?
— Из названия понятно, что штука страшная…
— Эт точно! — хохотнул великан. — Но ты только Горазду или другим не говори такого!
Они похохотали.
Прошло ещё четыре дня. За это время Змей исследовал весь их небольшой островок, стараясь не приближаться к пропасти и мосту. Почему-то деревянный мост казался ему настолько хрупким, что даже смотреть на него было страшно. Радогор заверил, что Ветрий следит за своими гостями и не позволит им упасть. Проверять Змею всё равно не захотелось, хоть великан и утверждал, что прыгать вниз весело и здорово.
Что удивило больше всего, так это то, что шены не задавали никаких вопросов. Это обстоятельство каргала серьёзно тревожило. Он начинал подозревать, что они и так всё о них знают. Может, они используют образы не только для общения, но и для чего-то ещё? Авось, в головы влезают и всё знают о них? Но на вопросы они не отвечали, тыкая пальцем в девушку, лицо которой с каждым днём розовело всё больше. Если до этого она больше походила на фиалку, о которой перестали заботиться, то сейчас о цветке вспомнили, и он начал распускаться.
На утро Гончая открыла глаза и отметила, что чувствует себя превосходно. Змей не стал говорить, что до этого её хорошенько так полоскало. После таких полосканий Горазд поил её
Сейчас разведчики находились без повязок на лицах и часто косились друг на друга. Змей казался одного возраста с Мангустом и даже чем-то его напоминал, словно родной брат. Такой же ёжик чёрных волос, ярко выраженные надбровные дуги и сухое лицо. Хотя нет, его карие глаза выглядели старше, а чуть сдвинутые брови лишь дополняли хмурый образ каргала. У него так же виднелась полоса шрамов на голове, на которой не росли волосы. Начинаясь от правого виска, огибая ухо и теряясь на затылке.
В очередной раз покосившись на своё истерзанное клыками твари тело, девушка нахмурилась. Начинаясь внизу грудной клетки, клыки чудом не задели правую грудь девушки, пройдя по грудине и затерявшись на ключице. Предплечью досталось меньше, а спина, по заверению Горазда, уже почти зажила. Гончей оставалось лишь разводить руками и удивляться скорости лечения. Такие раны у неё дома затягивались бы никак не меньше полугода. Тем не менее, по заверению каргала, здесь они провели меньше седмицы. При этих словах он то и дело брезгливо косился на пустое ведро, стоящеё у её кровати. Но девушка ничего не помнила, и оставила его взгляд без должного внимания.
— Где мы?
— В Шенгараде, — с ухмылкой ответил каргал, уже в тысячный раз исследуя их комнату.
— Ну-ну, — хохотнула девушка. — А если конкретней?
— А если конкретней, то на острове под названием Чертоги Ветрия. Скоро сама всё узнаешь.
На последней фразе в его глазах загорелся смешливый огонёк, и он метнул взгляд в сторону двери. Но она этого не заметила, посчитав это очередными чудачествами каргала.
— Ой, что за странные… — она не смогла подобрать слово, но закончила: — Почему я тебя понимаю?
— Привыкай, здесь говорят при помощи образов, а не языка. Говорю же, скоро тебе всё объяснят.
— Ты как, дочка? — вошедший Горазд тут же подскочил к девушке, не дав ей обдумать слова напарника. — Хорошо себя чувствуешь? Ничего не болит?
Змей поразился такой заботе, ведь с ним знахарь обращался не более, чем с мерзким жуком. Но ни одна черта его лица не выдала в нём удивления. Впечатления первого дня, когда сказка вдруг стала явью, а перед ним открылись завораживающие красоты Небесного Архипелага, прошли.
— Всё хорошо! — весело проблеяла девчонка, а Змей лишь хмыкнул про себя — хорошо играет, чертовка.
— Раны тяжёлые, яду скверного в них много было! Это вон тому лбу всё нипочём, — Горазд даже не оборачиваясь махнул рукой в сторону каргала. — На следующий день уже скакал, аки козлик!
Девушка хихикнула и поднялась с кровати.
— А где мы?
— А тебе что, этот плешивый ничего не рассказал? — явно намекая на его шрам, кивнул на каргала знахарь.
— Не-а!
От такой вопиющей лжи Змей чуть было не задохнулся, но сделал вид, что увлечённо читает невероятно интересную книгу. На неизвестном ему языке. И, похоже, вверх ногами.