Воспоминания о будущем. Новые горизонты
Шрифт:
– Вы понимаете, что это не так просто, и потребует определённых усилий. За что они вашу дочь?
– Я не уплатил налога. Их бойцы подрались в моём кафе. Поломали мебель, побили окна, посуду. Я сильно потратился.
– Понятно. Ваша история не нова.
Зазвенел телефон. Собеседник включил его, хотел встать, но сел, слушая кого-то на том конце трубки.
– Да, господин Ли, слушаюсь.
Клиент прачечной с надеждой посмотрел на него.
– Что вы можете сделать для нас?
– Не знаю. Я старый, больной, почти нищий.
– Вы можете узнать, когда и где собираются «Обезьяны» на собрание?
– Завтра, в торговом центре, на первом этаже, в ресторане. Там будут ещё какие-то шишки от спецслужб и из Китая. Пьяные бойцы разговаривали между собой, жена и дочь подслушали, рассказали мне.
– Если это подтвердится, то мы вам должны. Завтра утром придёте за одеждой дочери.
– А моя дочь?
– Решим.
Вон встал и ушел. Через час к клиенту подошел официант, и сказал, что его бельё готово. Он поблагодарил, забрал из прачечной заказ, погрузил его в машину и поехал домой.
Алиса ругалась как могла и знала, а знала она много. Она на разрыв. И на Земле, и в КОЛОНИИ. Хотя там подождёт, «передатчик» пусть отоспится. Она шла к себе в спальню. Ребёнка оставили в Колумбии на попечение Эстеллы, главы медслужбы «Дикой Кошки». Там всё просто, обычный огнестрел, хотя и тяжёлый, выкарабкается. А ей всё тяжелее и тяжелее. Юльку вести на ПЛАНТАЦИЮ Х, не одну, с журналистами, как старшую. Её едва там не сожрали, а теперь как старшая, Сусанин хренов. Ещё новичков обучать, двух новых силовиков СЕМЬИ. Семейные, дочка Макса и сын тёти Элис, сестры тёти Хелен. Под них уже делают ХОМЯЧЁК II, а пока они с папой на практике. Потом с Сергеем, Бесс, а там и в самостоятельный полёт. Девочка родит, а там видно будет. Может «осядет» как Фая, или как Бесс, «слетит с катушек». У папы две новые игрушки, летающие. Скоро их надо испытывать, а это её забота. Самый большой вопрос – где.
Вечером около 19-00 к прачечной в Маленьком Шанхае Мельбурна подъехал старенький седанчик. Из-за руля вылез старый китаец, с пассажирского сидения молодой, в форме капрала морской пехоты. Они прошли в кафе, сели за столик, за которым их уже ждала старая китаянка.
– Пап. Вы переехали?
– Нет. Ты же знаешь, что я не брошу дом своих предков.
– Но почему суда?
– С тобой хотят поговорить.
– Кто?
– Господин Вон.
– Правая рука Ли?
– Да, я. – ответил подошедший Вон.
– Что вам от меня нужно?
– Вы знаете, кто и что сделали с вашей сестрой. И хотите отомстить.
– Да.
– Вы умеете стрелять?
– Я морпех, лучший стрелок в роте.
– Пойдёмте со мной.
Они спустились в прачечную. Вон открыл скрытую дверь, и они прошли в потайные помещения. Несколько коридоров, и они в длинном помещении шириной 10 ярдов, в конце которого виднелись мишени. Вон достал из ящика автоматическую винтовку с оптическим прицелом и 2 магазина к ней.
– Здесь 500 ярдов.
Морпех осмотрел прицел, выставил его, прицелился и выстрелил. Внёс поправки, выстрелил снова.
– Прицел был сбит. Кто-то криворукий его крутил.
Он выпустил целый магазин одиночными. Вон наблюдал результат через бинокль. Вообще-то он сильно рисковал, приводя человека не из клана сюда. Но лучше так, чем иметь на своей территории отлично подготовленного и неуправляемого психа.
– Хорошо. Вы полетите с передовой группой. Возьмите оружие. Вот ещё 5 магазинов.
– Но это незаконно!
– Да. А вы собирались действовать законно?
– Нет.
– Пойдёмте, познакомлю вас с группой.
Во внутреннем дворе их уже ждали 7 латиноамериканцев и 2 пассажирских аэротакси. Вон переговорил с одним из ожидавших, ушёл. Морпех стоял с оружием на плече.
– Чен!? – услышал он и повернулся на голос.
– Сол!
Они обнялись.
– Ты летишь с нами?! Великолепно.
– Вы знакомы? – подошёл руководитель группы.
– Вместе служили.
– Тогда проинструктируй его. Вот связь.
Он протянул наушник и передатчик. Сол коротко обрисовал обстановку.
Ждать пришлось недолго. Они сели по такси, пристегнулись, взлетели. Летели над самыми крышами, в тёмной зоне. Часть фонарей не работало, предоставляя им коридор. Около торгового центра разошлись, окружая его. Поднялись ярдов на 20 выше крыши здания, включили тепловизоры.
Донг сидел в кафе с Воном, пили чай, обсуждали будущее квартала. Вон доложил о результатах разговора с доктором. Ему присылали заказ на детей и подростков с определёнными биохимическими показателями. Он их находил и переправлял, имитируя смерть. Ему платили. Куда они уходили, он не знал, и не интересовался. Начал работать вскоре после взрыва склада пиротехники, «Обезьяны» помогали. На изувеченную девушку тоже есть заказ, но эмиссары задержаны, он ждёт новых. Офицер всё это записывал в свой блокнот, потом оформит как свою оперативную работу. Но доказательств мало. Он помнил процессы в Китае, России, Европе. В этих странах их работа затруднена, а спрос есть. Людей похищают или покупают по всему миру, кроме Колумбии. Там «Мама» не судила их. Просто чик, и всё. Тоже и в латиноамериканском квартале. Всё их управление тормозит эти дела, как могут. Попросили «убирать» трупы подпольных торговцев «живым» товаром, и предоставлять доказательства их деятельности для отчёта управления.
– Как ваша дочь, Вон?
– Хорошо. Вчера с ней говорил.
– Она уже говорит?!
– Как ребёнок. Коверкает слова, проглатывает буквы, но понятно.
– А пальцы, глаза?
– Пальцы почти восстановились, скоро боксы снимут. С глазами сложнее, но говорят, что восстановят.
– Вон. Вы знаете, сколько молодых девушек с такими же травмами?
– Нет, но эта была последней.
– Что вы имеете в виду?
– Вы заметили изменение освещения в квартале?
– Вы проводите операцию по ликвидации?
– Наш клан слаб. Только разведка и снабжение. Проводят другие.
– Где?
– Торговый центр «Красный Дракон». Не спешите. Ваши услышат, но когда среагируют, мы уведём своих.
– А против кого?
– У вас будет вся информация.
– Всем внимание. Цели на крыше. 3-2-1, работаем.
Негромкие щелчки затворов, едва слышные в кабине аэротакси. 6 автоматических винтовок, а на крыше 20 человек. Нельзя попасть в стекло, или даже брызнуть на него кровью. На крыше «глушилки» сигнала, их не трогаем, пока. Через 4 секунды крыша зачищена. В тепловизоры не видно целей.