Воспоминания о Тарасе Шевченко
Шрифт:
Шевченко все решительнее не только становится на путь обличения самодержавно-
крепостнического строя, но и призывает к свержению его революционным путем.
Современники свидетельствуют, что поэт не скрывал своего гневного возмущения
произволом помещиков. Один из его биографов писал, что когда П. Лукашевич в мороз и
вьюгу послал своего крепостного за 30 верст к Шевченко, чтобы пригла- /10/сить поэта к
себе в гости, приказав ему в тот же день возвратиться,
но и написал записку, в которой клеймил крепостника за нечеловеческое обращение с
крепостными, и прекратил с ним всяческие связи. П. Лукашевич в ответном письме
надменно заметил, что у него «триста душ таких...» как Шевченко. Позже он злобно нападал
на поэта, требовал предать его поэму «Сон» сожжению и вечному проклятию.
Как-то по приглашению Шевченко приехал к помещику П. Скоропадскому, но когда тот,
нисколько не стесняясь присутствия гостей, стал бить лакея, поэт «весь вскипел, словно его
кипятком обдали, схватился с места, да, не зная, что делать, взял руками конец стола и так
его стряхнул в сердцах, что и бутылки и рюмки — все так и посыпалось наземь.
Скоропадский услышал звон — да в столовую, но Шевченко взял шапку и направился к
выходу.
— Что это такое?! — завопил Скоропадский.
Шевченко глянул на него, рванул изо всех сил свою шапку, разодрал ее пополам и
воскликнул, бросив половину своей шапки в Скоропадского:
— Хорошо о людях заботишься! Хорош пан, нечего сказать! — да с тем и ушел» 16.
По той же причине Шевченко даже не зашел в дом пригласившего его лубенского
помещика. Когда на допросе в III отделении по делу Кирилло-Мефодиевского общества его
спросили, что побудило его написать поэму «Сон», он ответил: «Будучи еще в Петербурге, я
слышал везде дерзости и порицания на государя и правительство. Возвратясь в
Малороссию, я услышал еще более и хуже между молодыми и степенными людьми; я
увидел нищету и ужасное угнетение крестьян помещиками, посессорами и экономами
шляхтичами, и все это делалось и делается именем государя и правительства...» 17. В письме
к своему другу Я. Кухаренко поэт писал после возвращения с Украины: «Был я в прошлом
году на Украине — был у Межигорского Спаса. И на Хортице был и везде был и все плакал»
(VI, 34).
Во время путешествия на Украину все более возрастало революционное сознание
Шевченко, крепла его обличительная муза. Ужасная нищета, бесправие народа,
9
самоуправство и насилие крепостников отзывались в сердце поэта болью, и он беспощадно
бичевал пороки общественного уклада, возвеличивая красоту народной морали, народных
идеалов, призывал к решительной борьбе за свободу. Показательны его признания в
стихотворении «Три літа» («Три года»):
I я прозрівати
Став потроху. . Доглядаюсь, —
Бодай не казати.
Кругом мене, де не гляну,
Не люди, а змії...
Но среди знакомых и друзей, с которыми судьба свела поэта в Петербурге (в Академии
художеств, на вечерах у Е. Гребенки, А. Струговщикова), на Украине, было и немало
истинных его поклонников. Не все они могли понять и принять обличительный пафос
произведений Шевченко, но тем не менее хорошо сознавали величие его творческого
подвига. В 40-х годах XIX в. немногие, кроме, разве, петрашевцев, могли безоговорочно
поддержать революционные призывы украинского поэта. Одни не верили в силу масс,
другие считали преждевременным пробуждать их к осознанной борьбе за свои права, а
третьи и попросту боялись революции.
С будущими петрашевцами Н. Момбелли и Р. Штрандманом Шевченко познакомился в
первой половине 40-х годов. В своих записках 1847 года первый из них поведал о своих
встречах с Шевченко на вечерах у Е. Гребенки, о народной молве в связи с арестом
участников Кирилло-Мефодиевского общества. Из письма Р. Штрандмана к Шевченко 14
декабря 1845 года видно, что в это время они были уже хорошо знакомы 18.
16 Т. Г. Шевченко в воспоминаниях современников. — М., 1962. — С. 133-134.
17 Тарас Шевченко. Документи та матеріали для біографії. — К., 1975. — С. 193.
18 Листа до Т. Г. Шевченка. 1840 — 1861. — К., 1962. — С. 48-49. /11/
Наиболее полные сведения о пребывании Шевченко на Украине в 1843 — 1847 годах
находим в воспоминаниях этнографа и поэта А. Афанасьева-Чужбинского. Еще задолго до
личного знакомства с Шевченко А. Афанасьев-Чужбинский написал стихотворение
«Шевченкові» («Гарно твоя кобза грає»), в котором выразил свое восхищение поэзией
автора «Кобзаря» и «Гайдамаков». Мемуарист подробно описал внешность поэта, его
настроения, поведение, охарактеризовал его литературное и общественное окружение.
Значительный интерес представляет следующее его свидетельство: «Появление «Кобзаря»
мигом разбудило апатию и вызвало любовь к родному слову, изгнанному из употребления не
только в обществе высшего сословия, но и в разговоре с крестьянами, которые старались, и,
конечно, смешно, выражаться по-великорусски. Смело могу сказать, что после появления
«Кобзаря» большинство принялось за повести Квитки» 19. Засвидетельствованы и факты