Воспоминания
Шрифт:
— Тацуя-кун, это были...
— Сакурай-сан, вы тоже слышали?
— Тогда, это действительно были выстрелы!..
— Это были не пистолетные, но полностью автоматические, наверное, из штурмовой винтовки.
...Э? Значит, враг здесь!?
Почему?
Разве это место не в самом центре военной базы?
— Ты знаешь ситуацию?
— Нет, с этого места... стены этой комнаты, похоже, блокируют магию.
— Да... похоже на то, был возведен традиционный магический барьер. Не только эта комната, но было покрыто всё здание, чтобы предотвратить магическую разведку.
— Но мы, всё же, можем использовать магию в пределах этой комнаты.
Сакурай-сан кивнула в знак согласия на слова Ани.
Я не имела ни малейшего представления...
— Эй, в-вы, ребята, волшебники?
Неожиданно, мужчина, сидевший немного в стороне от нас, заговорил с Сакурай-сан и Ани. На нем была хорошая одежда и он, похоже, был мужчиной со статусом. Те, которые сидели возле него, вероятно, были его семьей.
— Да?
На внезапное обращение, Сакурай-сан ответила неоднозначным тоном. Мужчина продолжил весьма напыщенным образом, хотя, я думаю, это была главным образом бравада:
— Тогда посмотрите, что происходит.
...Какого черта?
Он говорит, будто с какими-то служащими.
Это настолько!..
— ...Мы не связаны с этой базой.
Сакурай-сан также ответила оскорбительным тоном.
Под давлением, похоже, показывается истинная натура, но мы не обязаны сотрудничать с незнакомцами, особенно с теми, у которых нет к тебе интереса, наверное, так она думает.
Тем не менее, естественное мнение Сакурай-сан было незамечено этим мужчиной.
— Это неважно. Вы все волшебники, так ведь?
— Да, я это уже сказала.
Этот мужчина даже не слушает слова Сакурай-сан.
— Тогда разве не естественно, что вы обязаны служить людям?
!..
Как такое возможно, чтобы люди всё ещё говорили с такой полной убежденностью...
Не говоря уже о том, что прямо в лицо волшебнику!..
— Вы действительно это имели в виду? — угроза прокралась в голос Сакурай-сан. Она сузила глаза.
Даже этот мужчина слегка вздрогнул, но его напыщенная речь не остановилась:
— В-в первую очередь, волшебники — это «вещи», созданные чтобы служить «людям». Поэтому неважно, военные вы или нет.
Мой шок и гнев были слишком сильны для слов.
Этот мужчина затронул то, о чем нельзя говорить.
Но печальная истина в том, что есть ещё множество не волшебников, которые так думают.
— Понятно, но даже если предположить, что мы действительно созданы... — вместо меня отвечал Ани, который до этого позволял говорить Сакурай-сан. Он не был расстроен и не сердился, но просто был холоден и циничен, — ...Мы не обязаны служить вам.
— Что!?
— Волшебники, как существа, которые служат обществу и общественному порядку, не обязаны следовать прихотям одного неизвестного индивида.
Служить обществу и общественному порядку — фраза из «Устава Международной Магической Ассоциации», хорошо известная даже не волшебникам. Конечно, этот мужчина, скорее всего, тоже это знает.
— Т-ты дерзкий ребенок!
Следовательно — такая реакция.
Мужчина, с покрасневшим лицом, крикнул на Ани.
Глядя в глаза Ани, я увидела, что они были заполнены презрением и жалостью.
— Честное слово... как взрослый, разве вы не стыдитесь так себя вести перед своими детьми?
Хотя они использовали одно и то же слово «ребенок», смысл был совершенно иным.
Незнакомец рывком посмотрел назад на свою семью.
Его семья смотрела на него.
Его собственные дети, видя его детский лепет, смотрели на него с презрением.
К дрожащей спине мужчины, Ани предоставил смертельный удар:
— Вы, должно быть, что-то недопонимаете... в этой стране, более чем 80% волшебников произошли благодаря происхождению и родословной. Даже включая частичную обработку, число биологически «созданных» волшебников не достигает даже 20%.
— Тацуя, — встряла Окаа-сама, закончив его разговор. Хотя у неё, наверное, не было таких намерений.
Говоря томным голосом с дивана, Окаа-сама назвала имя Ани. На что он отвел глаза от дрожащего мужчины.
— Что-то случилось?
— Посмотри и доложи ситуацию снаружи.
Как обычно, Окаа-сама давала указания безразличным тоном.
Но, что было необычно, Ани нахмурился:
— ...Больше, чем знание ситуации снаружи, есть возможность того, что ущерб будет нанесен здесь. В моём нынешнем состоянии, я не могу защитить Миюки из удаленного местоположения.
— Миюки? — холодным голосом, Окаа-сама прервала возражения Ани. Её холодные глаза сузились. — Тацуя, ты помнишь своё место?
Лишь её тон оставался учтивым, её голос дрожал вместе с её спиной. Ани назвал меня Миюки, потому что я так пожелала. Однако слыша тихий властный голос Окаа-сама, я не могла даже высказаться в его защиту.
— ...Мои извинения, — Ани извинился, и больше ничего не высказал.
— ...Тацуя-кун, оставь это место мне, — ворвавшись в неловкую атмосферу, заговорила Сакурай-сан.
Потеряв интерес, Окаа-сама отвернулась.
— Понял. Я выхожу.
Поклонившись Окаа-сама, он покинул комнату.
Ни Ани, ни Окаа-сама, даже не взглянули на семью мужчины, которая смотрела с испуганными глазами.
Я могла слышать, как снаружи доносятся звуки, похожие на фейерверк.
Конечно, это не мог быть фестиваль.
Сейчас звуки выстрелов были слышны даже мне.
И становились ближе не только выстрелы.
К комнате приблизился ряд шагов, и остановился снаружи.