Восстановление здоровья в домашних условиях: как самому поставить себя на ноги и вернуть подвижность суставов

Островский Виктор

И все оказалось идеально! И гвоздь вошел ровно, и нагноения не было из-за того, что не в операционной работал., я в рентгенкабинете. Хотя там даже мухи дохнут – рентгеновские лучи убивают все вокруг. Но вообще, оперировать где-то, не в операционной,

нельзя.

И вскоре после этого случая мне звонят из 4-й градской больницы, где я проходил «военную» практику и приглашают к ним на должность хирурга в приемное отделение.

Конечно, я согласился. Наконец, сбылась моя мечта – я работал настоящим хирургом. И приемы вел, и оперировал.

На смене со мной работала Ирина Бусалова – дочь известного советского хирурга Бусалова, который основал Лечсанупр Кремля. И вот она переходит работать в 67-ю больницу и говорит мне: «Это новая большая больница. Здесь есть место хирурга. Я говорила о тебе с главным врачом, она может тебя взять». И я перехожу в 67-ю больницу, в которой проработал восемь лет: начал ординатором, а закончил заведующим хирургическим отделением.

Помню, что я был поражен красотой новой больницы. Просторные, светлые холлы, на полу лежит голубой линолеум. Светло, чисто. Все блестит. И работать пришла в основном молодежь. На тот момент я там был единственный, кто хоть что-то понимал в травматологии.

И вот однажды поступает больной с трехлодыжковым переломом. А я помню, что в 4-й городской больнице такие переломы свинчивали специальным винтом. Что делать? Иду к больничному столяру и подбираю шуруп соответствующей величины. И вот этот обычный шуруп я простерилизовал и с помощью него закрепил лодыжку. Это же был обычный

шуруп, не из специального металла. И мне даже в голову не пришло, что я очень рисковал здоровьем пациента. Я был молодой, активный, азартный. Мне казалось, что я горы могу свернуть. Я гордился собой, что смог справиться с таким сложным переломом.

Но все-таки мне хотелось признания других. Поэтому я поехал в 4-ю градскую больницу на консультацию к известному профессору. Я рассказал ему о своем подвиге. Показываю снимки: вот до операции, вот – после. «Молодец», – говорит, – «А где ты взял шуруп?» А тогда изделия из медицинского металла достать было практически невозможно – страшный дефицит.

И я так гордо отвечаю: «У столяра заказал!» – «Да ты что!» – закричал профессор. – «Он же коррозировать у тебя начнет, на несколько частей распадаться. Ты его потом не достанешь. У пациента остеомиелит будет – нагноение кости!»

Я в ужасе. Что делать? «Я завтра его выну оттуда», – дрожащим голосом проговорил я. «Не надо уже. Пусть твой шуруп посидит там недели три. И как образуется костная мозоль, так можешь и вынимать», – ответил профессор. Я все три недели ходил кругами возле этого больного. Наблюдаю, измеряю температуру, колю антибиотиками. Только что по голове не глажу его. И вот проходит три недели. Я практически не дышал, когда удалял шуруп. И, на мое счастье, он оказался девственно чистый – без коррозии.

Вот такой у меня был волнительный эпизод.

Вообще, в этой больнице много чего происходило, и хорошего, и не очень.

Конец ознакомительного фрагмента.