Восставшая Луна
Шрифт:
Так же невозможно, не привлекая внимания, построить статор индукционного поля, длина которого составляет несколько километров. Но самое главное — нельзя построить такие сооружения, не нанимая для их строительства кучу людей, которые, вне всякого сомнения, увидят их. Конечно, большая часть катапульты представляет собой обыкновенный вакуум, — статорные кольца, особенно около того конца, где происходит катапультирование грузов, находятся достаточно далеко друг от друга.
Но длина катапульты Администрации, создающей ускорение в три g, составляет около сотни километров. Она не только является астронавигационным ориентиром, нанесённым на все космические карты Луны, но и настолько велика, что при помощи небольшого
Катапульта, которую мы строили, могла создавать ускорение в десять g, но была короче; её длина составляла тридцать километров — и всё равно она была слишком велика, такую махину не спрячешь. И всё-таки мы ухитрились её спрятать, использовав метод, описанный Эдгаром По в новелле «Похищенное письмо». В прошлом я, бывало, несколько косо смотрел на пристрастие Майка к художественной литературе, хотя мне было интересно, какую пользу приносит ему бесконечное чтение.
Но оказалось, что наиболее полное представление о человеческой жизни он почерпнул именно из книг, — он был вполне способен отделять факты от вымысла. Художественная литература давала ему представление о жизни, которое каждый человек считает чем-то само собой разумеющимся. Но помимо эффекта очеловечивания, который для Майка являлся своего рода заменителем жизненного опыта, он черпал идеи из «фиктивных данных», как он обычно именовал беллетристику.
Мы спрятали катапульту в прямом смысле слова. Для того чтобы её нельзя было засечь с помощью радара, нам пришлось расположить её под поверхностью Луны. Но помимо этого, её пришлось скрыть и в переносном смысле: селенографическое положение нашей катапульты необходимо было засекретить.
Как же возможно спрятать такую махину, в сооружении которой принимало участие великое множество людей? А вот как. Предположим, вы живёте в Новолене. Вам известно, где именно расположен Луна-Сити? Конечно известно — на восточном берегу Моря Кризисов. Это все знают. А на какой именно широте и долготе он расположен? Ну же? Нужно поискать информацию в справочнике, да? Но если у вас настолько смутное представление о том, где именно расположен Луна-Сити, то как же вы сумели в него попасть на прошлой неделе? Да без проблем, спустился в подземку, сделал пересадку на станции в кратере Торричелли и мирно спал весь остаток пути, зная, что капсула подземки довезёт куда надо.
Теперь понимаете? На самом деле вам неизвестно, где именно находится Луна-Сити! Когда капсула прибывает в пункт назначения, вы просто-напросто выходите из неё на станции «Южная». Именно так мы и спрятали нашу катапульту.
«Фактом, известным всем и каждому», являлось то, что она находится где-то в Океане Бурь. Однако подобные факты и реальность — две очень разные вещи, и различие между ними может составлять по крайней мере сотню километров в любом из возможных направлений — к северу, к югу, к востоку или к западу или в любой из возможных комбинаций…
Сегодня вы можете найти информацию о её местоположении в справочниках — и сведения, которые вы получите, будут столь же неверными. Местоположение этой катапульты до сих пор является одним из самых тщательно охраняемых секретов Луны.
Её нельзя увидеть из космоса, её нельзя засечь радаром. Она целиком, за исключением того места, где происходит собственно катапультирование, находится под поверхностью Луны. А отверстие для катапультирования представляет собой просто огромную дыру неправильной формы, похожую на десять тысяч других подобных ей дыр, и располагается высоко на склоне горы, где нет места, на которое могла бы приземлиться ракета.
Тем не менее многие бывали там — и во время, и после строительства. Однажды с визитом прибыл сам Надсмотрщик, и Грег, мой сомуж, водил его, показывая стройку. Надсмотрщик прибыл на почтовой ракете, которую, согласно его распоряжению, ему предоставили на один день; его пилоту-киборгу были даны координаты и радарное сопровождение, пользуясь которым он сумел приземлиться — в точке, расположенной на самом деле не так уж и далеко от нужного места.
Но дальнейшее путешествие до точки назначения должно было происходить на вездеходе с шаровыми колёсами, а наши грузовики совсем не походили на автобусы, которые в прежние дни ходили из Эндсвиля в Белузихетчи. Эти машины были предназначены для перевозки грузов, в них не было иллюминаторов, а ход у них был столь неровный, что если груз состоял из живых людей, то их приходилось привязывать. Надсмотрщик вознамерился было прокатиться в кабине — но, увы, извините, господин! В кабине места хватит только для водителя и его помощника, а чтобы удержать её на трассе, нужны оба.
Три часа спустя Надсмотрщика уже ничего не волновало. У него оставалось одно-единственное желание — добраться до дому. На площадке он провёл всего час, не проявив никакого интереса к разговорам о том, каковы цели бурения, и о ценности ископаемых ресурсов, которые были обнаружены в его процессе.
Не столь важные персоны — рабочие и иже с ними — добирались до стройки через систему соединяющихся друг с другом шахт, которые пробурили, когда занимались разведкой запасов льда, а там заблудиться ещё проще. Если бы кто-нибудь среди прочего багажа захватил с собой переносной инерциальный счётчик пути, то он, конечно, мог бы засечь координаты стройки — но мы предприняли серьёзные меры безопасности.
Один тип именно так и сделал — и с его скафандром произошла авария. Его имущество было возвращено в Луна-Сити; показания счётчика маршрута были именно такими, какими им следовало быть, то есть такими, какие были нужны нам. Ради такого дела мне пришлось поспешно совершить поездку, прихватив с собой свою руку номер три. В атмосфере, состоящей из азота, вы можете распаять, а затем снова запаять подобный приборчик таким образом, что никто не сможет заметить ни малейшего следа. И никаких проблем.
Нас посетили важные персоны с Земли — кое-кто из них занимал высокие посты в Администрации. Они добрались до места более лёгким подземным маршрутом: полагаю, что их предупредил Надсмотрщик. Но даже на этом маршруте был участок длиной в тридцать километров, который приходилось преодолевать на вездеходе. Один из визитёров с Земли выглядел так, что мы сразу поняли, что он способен доставить нам неприятности. Это был некий доктор Дориан — физик и инженер. Грузовик, на котором он ехал, перевернулся — а всё из-за глупости водителя, который хотел срезать угол и выбрал более опасную трассу. К тому же в момент, когда произошла авария, они находились в месте, расположенном вне поля зрения других людей, а радиомаяк в машине оказался разбитым вдребезги. Бедному доктору Дориану пришлось провести семьдесят два часа в негерметизированной пещере из пемзы, а затем он был вынужден вернуться домой совершенно больной из-за гипоксии и высокой дозы радиоактивного облучения, несмотря на усилия двух вёзших его водителей — членов Партии, которые приложили все старания, чтобы он не пострадал.
Возможно, было бы безопаснее пустить его на стройку: он, по всей вероятности, и не заметил бы того, что её фактические координаты не соответствуют заявленным, и не сумел бы определить её истинного расположения. Очень немногие люди смотрят на звёзды, когда они втиснуты в скафандр, даже когда солнечный свет вообще позволяет разглядеть их. Ещё меньше умеют ориентироваться по звёздам, и уж совсем никто не может определить своё местоположение на поверхности планеты, не имея инструментов или не зная, как ими пользоваться. Кроме того, необходимы таблицы и что-нибудь, с помощью чего можно засечь время.