Вот и я, Люба!
Шрифт:
Я с тоской смотрю на судью. Несмотря на ее непроницаемый взгляд, понимаю, что она как женщина мне сочувствует, но обязана действовать в рамках закона и дать время на возможность примирения и урегулирование вопросов имущественного спора. Решение озвученное судьей после перерыва радует меня только месячным сроком.
Прокрутив снова события судебного заседания, со вздохом обращаюсь к Анне.
– Доченька, вы с Женей езжайте пока по своим делам. Я с отцом поговорю и позвоню, сообщишь мне ваше местонахождение,
– спрашиваю Анечку.
– Мам?!
– дочурина вытаращивает на меня свои глазища и снова пытается утащить с собой.
– Мамуль, ты ничего нового не узнаешь. У этой шарманки песня как у группы "АВВА":"Money, money, money".
– Давай, Анюта, беги к Жене. Мы недолго поговорим, и я тебе позвоню, - обнимаю Анюту, целую и говорю на ушко про звонок Степану в целях напоминания про семейный ужин, на который мы собираемся все, чтобы отметить Анюткину помолвку.
Анна уходит, так и не попрощавшись с отцом. Проводив взглядом дочурину, ещё пытаюсь объяснить пока ещё настоящему мужу, что в принципе нам разговаривать не о чем.
– Анатолий, я все уже услышала на судебном заседании. Что ещё "хорошего" в кавычках ты придумал? Честно признаюсь, меня может порадовать только твое решение дать развод без очередного ушата грязи с твоей стороны, - поясняю Толику свою позицию.
– Люба, давай все же зайдём в кафе. Реально холодно. Ты можешь замерзнуть и простыть, - произносит Анатолий.
Второй раз за минут пятнадцать Толик проявляет заботу. Меня веселят его слова, потому как я так же как и Анюта предполагаю причины этой неожиданной заботы.
Мы заходим в ближайшее кафе. Анатолий помогает мне снять пуховик, чем снова удивляет.
Такие жесты, так же как эмпатия, для него в отношении меня великая редкость.
Реально даже не помню, когда последний раз муж приглашал меня в кафе, да ещё позволял себе за мной поухаживать.
"Держи ухо востро, милая, - мысленно говорю сама себе.
– Ты ведь помнишь, когда Тольке от тебя что-то нужно, то он быстро из роли волка входит в образ белой и пушистой овцы."
Сев за стол и выбрав из меню десерт к чай, внимательно смотрю на Анатолия в ожидании того, о чем он мне хочет сказать.
Толька не выдерживает моего молчаливого пристального взгляда.
– Люба, вот реально ответь мне, зачем ты затеяла этот развод?
– "на голубом глазу" - артистично притворяясь незнающим и наивным, задает вопрос Толик.
– Толь, давай обойдемся без лицемерного и лживого лицедейства, - отвечаю, прицокивая языком и вздыхая.
– Мне совершенно не хочется совершать экскурс в наши с тобой отношения от начала и до дня сегодняшнего. Нет у меня желания перечислять по пальцам, потому как пальцев не хватить с учётом всех моих и твоих, чтобы посчитать все поводы для развода. Давай, обойдёмся двумя - твои измены и равнодушие к собственной семье.
– Люба, ну мы разве плохо жили? Ну ведь нормально же жили. Мы же вместе пережили самые сложные годы, когда денег
– только Анатолий начинает входить в раж в своем монологе, как его перебивает входящий звонок.
Я вижу на экране имя "Мать Коли". Прекрасно понимаю, кто это и зачем.
– Ответь на звонок, мама сына твоего звонит, - кивком головы указываю на гаджет.
Толька принимает вызов, женщина на другом конце говорит на таких повышенных тонах, что я слышу каждое слово.
– Анатолий, ушлепок ты конченный, где деньги на ребенка. Уже прошло десять дней, а на карточку не поступило ни копейки. Я чем ребёнка кормить должна? Чего молчишь, тварь? Давай звони своей свиноматке, пусть деньги переводит, или я закачу такой скандал, что вам всем не поздоровится. Не будет денег до пятницы, привезу Кольку тебе. Пусть женушка твоя растит твоего сына, - верещит "мать Коли" в трубку, не давая Тольке вставить ни одного слова.
Выстрелив все, как из пулемёта, бывшая пассия Анатолия, не прощаясь скидывает звонок.
Мы некоторое время сидим молча. Каждый по своему переваривает услышанную информацию.
"Вот так, милый и бывает. Так и остаются люди у разбитого корыта. Да, не просто тебе придется на одну зарплату тянуть троих детей. То, что мамаши начнут подавать на алименты, даже к бабке ходить не надо," - несколько потешаюсь и злорадствую в душе.
Мысленно похихикав, жду продолжения пламенной речи Толика. Он видимо тоже перестав думать, начинает говорить.
– Да, ну её, жаба алчная, только деньги ей подавай, - злится Толяшка, - достала она меня. Да и остальные тоже. Всем денег подавай. А мне откуда им денег взять?Ты же запретила мне зарплату перечислять и алименты на детей выплачивать. Что мне делать, Люба?
– Твой вопрос несколько странноват, Анатолий. Ты не находишь? Что значит, что тебе делать? Работать, Толя, работать. И с зарплаты выплачивать деньги на содержание своих детей. Когда-то ведь надо начинать вкладывать в своих детей. Мои дети выросли благодаря мне. Так пусть хоть эти твои дети вырастут с твоей помощью, - спокойно говорю, пожимая плечами.
– Как я понимаю,ты не собираешься восстанавливать мне зарплату, да, Люба?
– задает мне вопрос Анатолий, играя раздражённо желваками.
– Очередной странный для меня вопрос, Толик. У меня элементарно нет возможности восстановить тебе зарплату. Я не являюсь ни собственником, ни руководителем. Сама на ферме Дмитрия по договору подряда тружусь подсобным рабочим. Да, вот ещё в лингвистической школе преподаю не на полную ставку, - информацию сообщаю Тольке мягко и вкрадчиво, придерживаясь тона врача, разговаривающего с пациентом-имбицилом.
– Не думаю, что мой совокупный доход больше зарплаты директора Дома культуры. Так что извини, даже из альтруизма не могу тебе помочь, просто нечем.