Вой лишенного или Сорвать покровы с богов
Шрифт:
Лутарг потянул хлыст, гибкое тело заскользило по пояснице, с щелчком освободился хвост, и прежде, чем отвлеченный звуком Риан успел уклониться от удара, плоская кожаная змея обвила его запястье и отдернула руку, удерживающую духа в подчинении. Нерожденный взвыл, в то время как рьястор, воспользовавшись свободой, осыпался переливающейся пылью и исчез в недрах своего освободителя.
– Как ты смеешь?!
Яростный вопль рианитского бога взвился к потолку. На миг Лутаргу показалось, что задрожали стены, а пол под ногами пришел в движение. Чувство наполненности взорвалось в нем, изгнав боль и заменив ее приятным теплом. От ощущения силы духа хотелось кричать,
С разъяренным: "Заплатишь за это!" - брат Нерожденной рванулся к Лутаргу, но был остановлен огненной преградой. Опаляющая завеса соединила между собой каменные чаши, стоящие по обе стороны от лестницы. Повелитель стихий в очередной раз проявил себя, напомнив Риану о скрытой в нем силе.
Несколько долгих мгновения мужчины сверлили друг друга взглядами, сквозь танцующие языки пламени. Затем огонь опал, оставив после себя сноп искр, которые с замысловатым кружением осели на каменный пол и погасли. Казалось, что вместе с ними растаяла и ярость Нерожденного. Его губы вновь растянулись в улыбке.
– Что ж… Пусть так… - как ни в чем небывало протянул мужчина и, отвернувшись от Лутарга, стал подниматься к трону.
– Идем, я покажу тебе кое-кого, - добавил он, когда очутился на пьедестале, а поняв, что Лутарг не собирается следовать за ним, пояснил: - Они вели ко мне Литаурэль.
"Предатели!" - от этой мысли в Лутарге все взбунтовалось. Перед мысленным взором предстал внутренний двор Шисгарской крепости. Отец, зажимающий колотую рану на боку. Нити, соединяющие его и тресаиров. От этих воспоминаний взгляд молодого человека разгорелся еще сильнее, а махровый хвост хлыста заскользил по полу, готовый вновь отведать человеческой плоти. Рьястор в нем низким рыком вторил этому желанию.
– Увидев, сможешь понять в каком состоянии пребывает твоя Истинная. Если, конечно, хочешь… иметь представление об этом.
После подобного, щедро приправленного ехидцей, заявления, все сомнения оставили Лутарга. Почему-то эта демонстрация виделась самой большой пакостью со стороны Риана. "Если он как-то навредил Литаурэль, я исполосую его в клочья. Без помощи духа!", - поклялся себе молодой человек прежде, чем оторвал ногу от пола и сделал первый шаг. Дверь, схожая с той, через которую Лутарг попал в бело-черную залу, поджидала молодого человека распахнутым зевом, чтобы затвориться, едва мужчина ступил в освещенный факелами коридор.
Глава 22
Смиренно склонив голову, Хитара опустилась на колени вместе с остальными Удалившимися женщинами, чтобы прочитать очищающую молитву над больной девушкой.
Сил выхаживать пришлую уже не осталось, так же, как и веры в то, что она поправится. Несмотря на все усилия знахарки возвратить недужную из беспамятства так и не удалось. Без каких-либо видимых причин, девушка продолжала метаться в бреду и слабеть с каждым днем. Ни настои, которыми Хитара отпаивала ее, ни лечебные припарки не помогали вернуть пришлую в сознание, словно чья-то крепкая рука держала ее по ту сторону жизни. Даже в те мгновенья, когда девушка открывала глаза, взор ее оставался туманным и неосмысленным, и направлен он был скорее вовнутрь, нежели вокруг себя. Именно поэтому врачевательница решила прибегнуть к единственному не опробованному еще методу - попросить великих Дев обратить свой взор на больную.
Усилиями служительниц алтарь подношений был приготовлен для молитвы, как того требовали памятные знания. Священный камень четырежды опалили огнем и посыпали пеплом, оставшимся от сожжения душистых трав, четырежды омыли ключевой водой под бдительным оком восходящей луны. А после того, как полуденное солнце обласкало камень своим прикосновением, и огненный диск, миновав зенит, стал медленно клониться к закату, на него положили хворую девушку.
Двенадцать Удалившихся окружили алтарь, взяв его в кольцо из переплетенных рук. Пламень очищающего огня вспыхнул позади женщин, едва верующие в благодать Дев преклонили колени. Сотня уст за спинами склонившихся затянули славящую песнь, а опустившиеся на землю пред священным камнем воззвали к Великим матерям, питающим силы каждого живого существа.
Девы светлые, до начала бывшие,
Обратите очи свои на дитя бессильное,
Обогрейте ее чистым пламенем,
Омойте водами быстрыми,
Обдайте ветрами живительными,
Напитайте благами земными…
Слова мольбы, переплетаясь с восхваляющей песнью, устремлялись к небесам. Стоя на коленях, женщины раскачивались из стороны в сторону. Их соединенные руки то поднимались ввысь, то опускались до земли. Ветерок играл цветастыми мантиями, трепля широкие рукава. Солнечные лучи путались в волосах, чтобы добраться до искрящихся золотом ободков. Огонь за плечами трещал и искрился, а верующие в великих Дев, смежив веки, просили об исцелении немощной, молили указать обратный путь блуждающей во тьме душе.
Лутарг всякое видел в эргастенских каменоломнях. Со многим столкнулся, но такого опустошающего безумия в глазах ему наблюдать не приходилось. Абсолютная чернота во взоре. Лихорадочный блеск бездушья. Оболочки, без единой связной мысли в голове. Тела, потерявшиеся в лабиринтах собственных дум - ускользающих, недоступных. Они даже не поняли, что за ними наблюдают. Не заметили вошедших. Только смотрели куда-то сквозь стены, ища что-то за каменной преградой. Страшно!
– вынужден был признать молодой человек.
Образ Литаурэль, пребывающей в подобном состоянии, рвал сердце. Неимоверным усилием мужчина удержал себе на месте, не позволив рукам вцепиться в горло Нерожденного. Схватить и давить, пока последний хрип не затихнет! Лутарг почти видел себя над бездыханным Рианом. Почти чувствовал, как обрывается пульсация крови в его венах, смотрел в стекленеющие глаза. И даже ощущал отголоски возможного довольства.
– Я бы не советовал думать об этом, и уж тем более делать, - словно почувствовав настроение своего спутника, протянул Нерожденный.
– Во-первых не справишься, а во-вторых, не поможет. Я ведь и так могу…
Риан указал на одного из безумцев, определяя для Лутарга направление. Затем сжал кулак, и мужчина, до этого ведший себя спокойно, забился в конвульсиях, крича и хватаясь за горло, будто собирался удушить сам себя.
– Расстояние для меня не помеха, - прокомментировал свои действия Риан, одарив Лутарга довольной улыбкой.
– Подчинение мгновенное и беспрекословное.
Он демонстративно распрямил пальцы, и мужчина, моментально успокоившись, поднял голову и вполне осмысленно посмотрел на своего мучителя. "Нерожденный", - с мольбой сорвалось с его губ, и Риан удовлетворенно кивнул: