Вой лишенного или Сорвать покровы с богов
Шрифт:
Несмотря на умение преодолевать любые преграды, тресаиры всегда предпочитали передвигаться по наезженным дорогам и тропам. Бессмысленная трата сил никогда не поощрялась ни калератом, ни Антаргином, ни самой Нерожденной. Главной задачей собирателей тел при выходе из Саришэ неизменно считалось сохранение жизненных сил Рианы. Сейчас же протаскивая себя и летящих галопом вороных сквозь частый кустарник, мелкие деревца и необхватные стволы, Рожденные с духом расходовали такой запас этих самых сил, который в былые времена всей семерке выделялся на месяц сборов.
Это обстоятельство
Благодаря сумасшедшей скачке устроенной Сальмиром, к каменным стенам Анистелы Рожденные с духом прибыли на закате восьмого дня. Тримс даже присвистнул, когда городская громада открылась его взору. Рекордные сроки передвижения даже для неутомляемых тресаиров, - похвалил сам себя мужчина, и во взгляде его зажглись искорки гордости. Вслух ничего не сказал, продолжая наблюдать за колоподобной осанкой брата. Тот все еще не отошел.
Услышав свое имя, Раса оторвала взгляд от опустевшего бокала и посмотрела на сказителя. Он только что закончил представление своей новой баллады, написанной по случаю посещения дочерью почившего правителя славного города Анистелы, и теперь вопросительно смотрел на гостью коменданта, намереваясь продолжить с ее соизволения. Едва сказитель обратился к ней с вопросом, негромкие разговоры и тихие перешептывания смолкли. Все удостоенные чести присутствовать на обеде во дворце вейнгара обратили свои взгляды на виновницу празднества в ожидании ее ответа. Лураса внутренне поежилась от их хищнических взглядов. Казалось, они готовы растерзать ее.
Подавив горестный вздох, женщина утвердительно кивнула, скрыв собственное раздражение за маской вежливой заинтересованности. Мало того, что Лураса порядком отвыкла от праздных посиделок и светских бесед, которые умышленно стала избегать с рождением сына, а потом и вовсе забросила вследствие запрета Матерна, так еще чрезмерное желание угодить, буквально бьющее из всех обитателей замка, довлело над ней сродни покаянию у позорного столба. И то, и другое не вызывало в дочери покойного вейнгара ничего, кроме протеста.
Покидая Антэлу, Лураса даже предположить не могла, что ей придется стать законодательницей мод и предметом для подражания. Укорачивая волосы, она не задумывалась над тем, что ее примеру последуют юные кокетки и молодящиеся дамы. Подбирая себе добротные, незамысловатые одежды простолюдинки, не мыслила устроить модный переворот в рядах знати, и уж точно не ожидала, что подпадет под изучающие взгляды холостых и вдовых мужчин, которые станут воспевать ее божественную красоту и душевность, попутно расспрашивая о возлюбленной племяннице и претендентах на ее руку. Свора голодных хищников, не иначе!
За дни вынужденного бездействия в Анистеле, как напускное раболепие, так и приторное восхваление успели Лурасу порядком утомить, тем более что она догадывалась - нельзя было не догадаться - о чем шушукаются сплетники по уголкам, исподтишка кидая на нее заинтересованные взгляды. С ее возвращением в свет после бегства Матерна вновь вспомнились все слухи и домыслы, которые изначально сопровождали заточение младшей из вейнгарских сестер в столичном дворце, а представление Лутарга народу еще больше подогрело интерес к их персонам. Ни мало не задумываясь, Раса могла озвучить самый наболевший вопрос, гуляющий как в среде знати, так и по самым темным улочкам городов. Те, кто знали ответ на него, в силу различных причин помалкивали, а остальные довольствовались тем, что выдумывали небылицы, одна замысловатей другой. Припомнив случайно услышанный разговор про аргердова демона и проклятье пустынного тигра, Раса впервые за вечер искренне улыбнулась. На ее беду сказитель отнес улыбку на свой счет и заголосил еще вдохновеннее, чем ранее.
От необходимости с восхищенным видом вслушиваться в слова баллады, Лурасу спас комендант Анистелы.
– Земляничного?
– поинтересовался мужчина, забирая из рук Расы пустой бокал и протягивая ей полный.
– С удовольствием, - отозвалась Лураса, принимая вино.
Комендант ей нравился. Воспитанный человек, с прекрасными манерами, а самое главное умеющий обходить стороной неприятные собеседнику темы и не позволяющий себе наводящих вопросов и фраз с завуалированным подтекстом. Последнее радовало вейнгарскую дочь больше всего.
– Вам не нравится у нас, не так ли?
– сказал мужчина, когда Раса пригубила вина и, поставив бокал на широкий подлокотник кушетки, принялась поглаживать тонкую резную ножку.
– Что вы? Нет! У вас… - запротестовала она, но увидев во взгляде коменданта искреннее сопереживание, решила не отпираться.
– У вас правда замечательно, но я предпочла бы сейчас находиться в другом месте.
Легкий румянец разлился по бледным щекам, и мужчина понимающе склонил голову:
– Я так и думал.
– Отменное вино, - Раса подняла бокал и, полюбовавшись на розовато-красный оттенок, отпила глоток. Углубляться в тему ее желаний не хотелось, и женщина поспешила перевести разговор на другое.
– Давно не пробовала земляничного. В Антэле все больше виноградное предпочитают.
– Оправданное решение. Хранится дольше, и вкусовых оттенков больше. Я и сам любитель крепкого, - признался комендант.
– Что вы? Так и крепкого?
– Истинно верно, - поддержав ее игривый том, мужчина деланно вздохнул.
– Но Аилия предпочитает напитки послабее.
В его голосе появились обиженные нотки, и Раса вновь искренне улыбнулась. Если план коменданта сводился к поднятию ей настроения, то мужчине это почти удалось. Лураса даже перестала раздумывать над тем, чтобы нарушить данное сыну обещание и уговорить Сарина отправиться в Шисгарскую крепость не дожидаясь обоза.
– Ваша дочь замечательная девушка. Рада, что представилась возможность познакомиться с ней.
– Не ошибусь, если скажу, взаимно. Аилия давно мечтала побывать в столице. Она в восторге от того, что увидела своими глазами воспетое в балладах серебро.