Война 2017. Мы не Рабы!
Шрифт:
Опустили стекла. Едем. Ветер теплый врывается в салон машины, вокруг тишина, осень, все вокруг окрасилось в разноцветные краски. Люблю осень. Ни комаров, ни мух. По осени, когда убирают урожай, дух в воздухе витал такой… шальной что ли. Эх, красота!
— Что Николай Владимирович, хорошо?
— Хорошо, Иван Николаевич! Очень хорошо! Простор! Осень! Как говаривал мой знакомый дед: "Доживем до лета — дотянем до конца года!"
— А мы, думаем, и подольше протянем! Чем думаешь после войны заниматься?
— После войны? — переспросил я.
— Ну, да, после Победы, нашей Победы! — пояснил Иван.
— Не знаю. — я действительно не заглядывал так далеко.
— А все таки? — Иван настаивал.
— Что делать? Жить буду! С семьей, по городу ходить, пиво пить. Книги читать. Сейчас вообще времени нет на это. Сам-то. Наверное, думал, чем заниматься, коль такие вопросы задаешь?
— А я хочу стать байкером. — Иван искренне улыбался во все тридцать два зуба.
— Кем? Байкером, вернее чоппером.
— А это что за зверь такой? — я был в недоумении.
— "Харлей Дэевидсон" такую марку мотоцикла слышал?
— Конечно. Не совсем же отсталый!
— Ну, вот прикупить такой мотоцикл хочу, их чопами называют.
— А спортивный не хочешь?
— Не хочу. Там сидишь как креветка скрюченный, несешься как сумасшедший, не видишь такой красоты вокруг! — он показал на багряный лес, что проносился мимо нас. — Байк — это для молодых, что торопятся жить и чувствовать. А для нас с тобой, каждый день, что год. И выжили в этот день и за это Ему — он показал в потолок машины — наш земной поклон и большое уважение. И вот хочу объездить нашу Россию. Она же огромная! Да, жизнь и служба помотала по гарнизонам. Многое видел, а многое еще не видел. Едешь, жена сзади, сыновья рядом на мотоциклах, им можно и на байках. Понравилось красивое место, остановились, посмотрели, пожили. Мотоцикл дает чувство свободы. Машина тоже хорошо, но ветер не бьет в лицо. Нет того чувства простора, что на мотоцикле! А еще хочу объехать Европу. Побывать в Чехии, в Праге. Посмотреть те места, что Гашек описал. Зайти попить пива в трактир " У Чаши". А также у меня есть одна хулиганская мечта…
— Это в мавзолее, рядом с Лениным полежать что ли? — я усмехнулся.
— Фи, полковник, как приземлено вы мыслете. Вернее, подземно. Я что похож на некрофила?
— Нет, Иван, на некрофила и любителя загробной жизни ты не похож, извини, я просто пошутил.
— Вот ты представь на секунду. Туманное утро 9 Мая. Берлин. А над Рейхстагом развевается Красное Знамя Победы. И я сижу рядом, попиваю, хорошее немецкое пиво и горланю во все горло "День Победы" и "Катюшу", а когда полицейские пытаются меня арестовать, я кидаю в них пустые бутылки и банк из-под пива. И сваливаю. Красота, а, полковник! Красивая у меня мечта?!
— Хулиганская мечта!.. Но красивая! Не ожидал я от особиста такой мечты!
— Когда мечтаю, ни в чем не могу себе отказать! — Иван смеялся. Искренне, от души! По-мальчишески.
— А тебя не смущает, что чоп, на котором ты мечтаешь кататься, сделан на заводе нашего противника?
— А он у меня трофейным будет! — Иван улыбался искренне.
Не видел я его таким счастливым. Это хорошо когда у человека мечта, он будет к ней идти. И неважно, что потом окажется, что она немного не такая, как мечтал, то она есть. И это хорошо! Очень хорошо!
Я посмотрел на Ивана. Не ожидал я от него такой мечты. Хулиган! Вот и живешь с человеком и не знаешь, что он в душе еще мальчишка, да, еще с мелко хулиганскими наклонностями! Молодец, Иван, молодец!
Миненко включил радиоприемник, время новостей.
— Послушаем, что про нас говорят? — спросил он с усмешкой.
— Включай. Опять будут орать, что мы террористы и уничтожили чего-то там.
В новостях сообщили, что рота добровольцев попала в засаду, которую им специально расставили. Потери, мол, такие-то, туда же и записали и тех, кто перешел на нашу сторону. А потом брали компетентное интервью, мол, до каких пор федеральные и американские власти будут мириться с таким явлением как мы. А также, что пора остановить это безумие, и одним мощным ударом уничтожить повстанцев. Это про нас снова.
И вот официальное сообщение от ФСБ. В рамках борьбы с международным терроризмом, был установлен и перекрыт контрабандный канал поставки наркотиков на территорию России. Во главе этой группы стояла… Миненко Елена Леонидовна. Она же по совместительству и жена руководителя контрразведки террористов бывшего полковника ФСБ Миненко Иван Николаевича! Сейчас проводится следствие на предмет причастности Миненко Елены к террористическому подполью. Задержанная находится в следственном изоляторе. Несовершеннолетние дети Миненко переданы в отдел социальной защиты и помещены в детский дом закрытого типа.
Контрразведчики уверены, что тем самым перекрыт канал поступления финансирования отбросам общества, которые мешают строить новую Россию.
Потом начали передавать музыку.
Иван выключил радио, закурил, резко принял вправо, свернул на обочину и ударил по тормозам. Я уперся руками в приборную панель, чтобы не вылететь в окно.
Иван рывком открыл дверь, казалось, что он ее вынесет плечом. Выбежал. Рядом стояла большая, кряжистая береза. Он подбежал и стал пинать ствол дерева.
— Суки! Пидары! Не прощу! Убью гадов! Убью! Твари! — и с каждым словом он пинал тяжелыми армейскими ботинками ствол березы.
Я стоял рядом с машиной и курил, сглатывая слюну. А может это были слезы? Не знаю. Я понимал, что никакими наркотиками жена у Ивана не занималась, а что все это фантазии тех прихлебателей из той организации, откуда пришел Иван. Месть. Страшная месть.
У воинов есть неписанное правило. Ни женщин, ни детей. Никто не вправе вмешивать в мужские игрища членов семьи, тем более мстить таким образом. Такое джентльменское соглашение. Даже. как рассказывали, шли воровские разборки, то семьи старались не трогать, лишь в случае, когда они могли опознать убийцу отца.
А здесь… Ни Иван, ни я не поддерживали отношения с семьями. Ни потому что мы не любили, или не рвались к ним. Нет! А чтобы не подвергать их лишнему риску. Было и ежу понятно, что все члены семьи, все их контакты находятся под неусыпным наблюдением спецслужб.
И вот… Я знал, что жена и сын уехали к родственникам в Сибирь. Но к кому именно, даже и я не знал. Думаю, что в деревню. Ничего, там спокойнее. А вот у Ивана…
Иван сел на землю у березу, охватил голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону тихо, в такт выл. Не плакал, а именно тихо выл. Как волк.