Война меча и сковородки
Шрифт:
– Я не пойду с тобой, Тилвин Тюдда. Будь счастлив без меня. А Эмер из Роренброка не нуждается ни в тебе, ни в Дареме, чтобы быть счастливой. Она уже счастлива.
– Ты заговорила, как королева, - сказал он, медленно убирая руку.
– Откуда столько гордости у жены деревенского кузнеца?
– А откуда столько подлости у благородного рыцаря?
Ее слова ужалили его, хотя он постарался это скрыть.
– Все, что я делал, - сказал он, натягивая дорожные перчатки, - было сделано ради тебя.
– Лжешь. Ты продался лорду Саби еще до того, как узнал меня.
– Я служил ему, - поправил ее Тилвин.
– Но после того как узнал тебя, все изменилось. Жаль, что не понимаешь. Я буду молить небеса, чтобы ты осознала свое заблуждение.
– Хвала яркому пламени, наконец-то я осознала, что должна делать, - ответила ему Эмер, пока он садился в седло.
– Осознала, что должна жить в этом убожестве?
– он сделал широкий жест в сторону кузни.
– Ты - дочь Роренброков, в чьих жилах течет и королевская кровь?
– Должна быть рядом со своим мужем и в горе, и в радости. Я клялась в этом перед алтарем яркого пламени.
– Твои клятвы не имеют силы после того, как он оскорблял тебя многократно и унижал!
– воскликнул Тилвин, на секунду теряя невозмутимость.
– Он очень переменился. Я чувствую, что дорога ему.
– Ты дорога, пока он тратит твои деньги. Разве он сам построил эту кузню? Это сделано на твои золотые.
– Как хорошо ты обо всем осведомлен, шпион лорда Саби, - сказала Эмер.
– Не поедешь?
– перебил ее Тилвин.
– Я останусь со своим мужем, пока смерть не разлучит.
– Смерть?
– он резко дернул поводья, заставляя коня завертеться волчком.
– Ну что ж. Возможно, мне недолго придется ждать, - и ударил жеребца пятками, посылая вперед.
Эмер смотрела вслед, раздумывая, были ли последние слова угрозой.
Она повернулась, чтобы зайти в кузницу, где ждал Годрик, и увидела его отца. Хуфрин стоял поодаль и, наверняка, слышал весь их разговор с Тилвином от первого до последнего слова.
– Опять станете говорить, что я совершила ошибку?
– спросила Эмер с вызовом.
Но он сказал нечто иное и совершенно непонятное:
– Это я ошибся.
Глава 29 (начало)
– ...надо рассказать правду, - услышала Эмер через открытое окно голос Хуфрина.
Она оставила кузницу, чтобы привезти еще угля, а заодно завернула домой, забрать с собой обед, потому что Годрику поручили большой заказ - подковать десять лошадей, и он собирался работать до вечера.
И вот тут-то голос свекра - необычайно взволнованный, что было непохоже на этого тугодума, заставил ее замереть под окнами лачуги.
– Смотреть на это не могу, у меня сердце кровью обливается, - продолжал Хуфрин.
– Они же как дети, даже в беде не унывают. Им бы радоваться, а вместо этого - Заячьи Хвосты... Неправильно мы поступили.
– Посмей только рот раскрыть, я тебя отравлю, старый пень!
– прошипела Бодеруна.
– Если тебе не по вкусу сытая жизнь, то мне она очень по душе.
– Разве дело лишь в сытой жизни?
– возразил Хуфрин горько.
– Эх, жена, я уже пожалел, что согрешил.
– Заговорила совесть?! А она у тебя была? Молчи, если не хочешь сдохнуть!
– Эх, ошибся я, - пробормотал Хуфрин и замолчал.
Эмер простояла под окном еще сколько-то, но разговор в доме не возобновился. Она отошла на цыпочках и зажала лошади, впряженной в повозку с углем, морду, чтобы не выдала фырканьем.
О какой такой лжи говорил Хуфрин? Не о том ли шла речь, что свидетельство Бодеруны, как и рождение Годрика в семье вилланов - это хитроумная западня, призванная удалить Годрика от оружейных мастерских? И Тилвин служил лорду Саби, и Кютерейя погибла. Но зачем сначала пытаться убить Годрика, а потом просто прогонять, опорочив? На полпути до кузни Эмер остановилась столбом посреди дороги, складывая в мыслях все, что произошло с того самого момента, как она оказалась случайной свидетельницей разговора в Нижнем городе, во дворе с фонтанами.
Годрик у Кютерейи. Ведь это мог быть Годрик. Его появление с Сиббой в Нижнем городе не случайно. Пошел он к шлюхе для приятного впремяпровождения или был там по приказу королевы, чтобы вызнать побольше о мятежниках? Но ведь лорд Саби действует в интересах королевы, почему тогда он не знал, что Годрик на стороне Ее Величества? Или знал?..
Разве есть что-то, о чем не знает тайный лорд? Ведь говорят, что ему известно все и обо всех. Первоначально он подозревал Годрика в измене, но Годрик - не мятежник. И вместо того, чтобы стать к королеве еще ближе, его изгоняют. Возможно, по ложному свидетельству...
А что, если лорд Саби хочет быть единственным приближенным к Ее Величеству? Королева верит собственной крови - и вот уже Годрик приемный сын, и удален от двора. Оружейные мастерские в руках Тилвина, человека, верного Саби. Тут Эмер усмехнулась. Верного! Быстро забыл клятву Фламбарам, так же быстро забудет и клятву тайному лорду.
Но к чему были попытки убийства? Почему не сразу появилась Бодеруна? Если легче убить - почему не довели дело до конца? Если планировалось появление ложной матери - то зачем нужны покушения? Или не смогли убить - решили опозорить?
Загадок было слишком много, и Эмер, не найдя ответов, поступила по обыкновению решительно.
«Поговорю с Хуфрином и Годриком, - решила она, подхлестнув лошадь.
– Пора мужчинам выложить свои тайны. Мерзавка Бодеруна мне сразу не понравилась, но с ней даже заговаривать не стану. Ей ничего и не полагается знать до времени».
Возле кузни Годрик как раз подрезал копыта лошади, зажав лошадиную ногу между коленей.
– Эй! Я вернулась!
– оповестила Эмер.
– Передохни, а я пока подброшу уголька. Хочу кое-что у тебя спросить...