Война меча и сковородки
Шрифт:
– Я не сержусь на вас, графиня, - сказал калека, стоя против окна. Он находился в тени, и Эмер не могла разглядеть выражения его лица.
– Вы сказали то, что думали. Я ценю вашу искренность. В конце концов, вы молоды и прекрасны, разве вы можете думать по-другому? Идёмте, скоро запоют вторые петухи, а вы ещё не ложились.
У Большой лестницы они расстались, но Эмер не побежала в девичью. Затаившись за колонной, она смотрела вслед королевскому брату, который, прихрамывая и заваливаясь направо при каждом шаге, брел по пустому коридору.
«Но он - брат короля, - утишила совесть девушка, - он совсем не несчастлив. Богат, влиятелен, живет в роскоши. Вот родись он кривобоким горбуном в семье какого-нибудь бедняка... А так...», - и всё же, в душе ощущался противный холодок, словно она пнула котёнка, который потёрся о её ногу. И хотя вторые петухи уже запели, объявляя два часа по полуночи, Эмер, пошла прочь от девичьей спальни. Она шла по коридорам замка, заложив руки за спину и раздумывая над словами младшего брата короля и над своими собственными.
Мимоходом выглянув в арочное окно, она вдруг увидела Сесилию. Та стояла возле цветущей жимолости, которая росла здесь повсюду - королева любила её запах. Но на сей раз подруга как-то странно себя вела - глядела неподвижно перед собой, на цветущий куст, и заламывала руки. Одна, в королевском саду, ночью... Эмер была поражена до глубины души и тут же высунулась в окно.
– Сесилия!
– завопила она, ничуть не заботясь нарушить покой замка в столь поздний час.
– Что случилось, Сесилия?!
Но подруга и дальше повела себя странно - вздрогнула, затравленно оглянулась, увидела Эмер и с возгласом отчаяния бросилась прочь, продираясь сквозь кустарник. Она скрылась быстрее, чем Эмер успела крикнуть ей вслед.
Посомневавшись, надо ли бежать следом, Эмер рассудила, что глупо надоедать сейчас подруге, искать её, допытываться, что произошло, и почему она сбежала, словно увидев призрака. Выглядела Сесилия хорошо, вряд ли кто-то из придворных её обидел, и если ей захотелось в одиночестве побродить по саду - она имеет на это полное право.
Усталость навалилась мешком с камнями, и Эмер, отчаянно зевая, вернулась в девичью. Придворные барышни уже спали, сладко посапывая, и даже Острюд спала, вольготно расположившись на кровати в отсутствие соседки.
Эмер расшнуровала платье, стянула его через ноги и бросила комком в кресло, отложив до завтра неприятные думы насчет того, как оправдаться перед Айфой за испорченный наряд. Потом она пихнула в бок Острюд, ничуть не заботясь, что разбудит её, и легла в постель, натянув одеяло до ушей.
Как всегда перед сном она мысленно припомнила все события дня. Сколько встреч подарили ей сегодня небеса. И сколько придворных тайн узнала она сегодня. Уже засыпая, Эмер ощутила неясную тревогу. Что-то произошло сегодня, что смутило её душу, но причины этого смущения она припомнить не могла. Ничего, со всеми тревогами она разберется завтра. Завтра. Потеснив Острюд еще немного, Эмер погладила заветную золотую монету и уснула.
Глава 5 (начало)
Беседа с женихом Эмер так увлекла Сесилию, что она опомнилась только услышав колокол, возвещающий о начале вечерней молитвы. Барды затянули прощальную песню, намекая, что праздник в честь графини Поэль подошел к концу. Королевские пиршества могли длиться и до утра, но сегодня был не праздничный день, а всего-навсего встреча жениха и невесты.
Лорд Ранулф нехотя поднялся из-за стола.
– Как быстро пролетело время, - сказал он и оглядел зал, оттянув пальцем угол глаза.
– У меня плохое зрение, - объяснил он, заметив удивленный взгляд Сесилии, - а так лучше видно... мне следует попрощаться с леди Эмер, но что-то я её не нахожу.
«Мое зрение в порядке, - подумала Сесилия, - но и я её что-то не нахожу, а это означает одно - она нашла занятие поинтереснее. И хорошо, если не тараканьи бега»».
– У леди Эмер много обязанностей при дворе, - сказала она.
– Может быть, королева её призвала.
– Да, наверное, вы правы, - согласился лорд Ранулф.
– Но мы не договорили о книге Жозефа Ренье... Хотите, прогуляемся по саду, а я расскажу вам, чем вестфальдский вариант отличается от сарумского перевода?
Он смотрел с такой надеждой, и взгляд его был таким по-детски доверчивым, что Сесилия не смогла ответить «нет».
«Хватило бедняге и того, что невеста сбежала с первой всречи самым позорным образом, - размышляла она.
– Так что небеса видят, я совершаю благой поступок. И как только Эмер могла поступить столь жестоко с таким милым молодым человеком? Да она должна неустанно молиться яркому пламени, если оно послало ей достойного и умного человека! Хотя от Эмер молитв не дождешься. Скорее, она расскажет какую-нибудь непристойную историю, услышанную в подворотне. А я... я слушала бы его до самой смерти».
Обида на подобную несправедливость впервые захватила её сердце. Обида, зависть и... злость на Эмер. Которой всё достаётся даром, и которая этого не ценит.
Ранулф тем временем благодарил за оказанную честь и клялся, что прогулка с ним не покажется девушке скучной.
– Только недолго, милорд, - попросила она.
– Я прибыла сюда с леди Демелза, и если задержусь, то она уедет, а своей кареты у меня нет.
- Не волнуйтесь, - с готовностью ответил лорд Ранулф.
– Даже если подобная неприятность случится, в вашем распоряжении будет моя карета, а я буду лично сопровождать вас, и мы сможем ещё побеседовать, пока доедем до вашего дома.