Война после войны
Шрифт:
Если вы думаете, что такси с моими людьми случайно попало под грузовик «Лерман Центра», тогда вы глупее, чем я о вас думаю. Я готовил эту операцию полтора года, а вы мне её чуть было не сорвали, и вместо положенных четверых мне удалось внедрить в Лерман Центр' только двух своих людей. Третий до сих пор лежит в клинике «Лерман Центра» и пробудет там ещё минимум полгода, а с четвёртым мне не удалось связаться, не засветив его перед вашими латиноамериканскими шавками.
Поверьте, мне на слово. Если бы этого человека увидел хоть кто-то из ваших людей, то мне пришлось бы уничтожить всех, кто с ним общается. Просто всех,
Так что восемнадцать тысяч пятьсот долларов с вас. Это мои потери и нести их из-за вас я не намерен. Вторая сумма — это компенсация за попытку похищения младшего сына лейтенанта карабинеров Луиджи Дамато. «Малыш» получил ранения, а сам Луиджи в ярости — Рикардо его любимый сын. Эти деньги на то, чтобы он не начал убивать вас прямо сегодня. Пока мне удаётся его сдерживать.
Вам нужна война на уничтожение? Луиджи уже приготовился, а я ему обязательно помогу. Мои самолеты, конечно же, не русские штурмовики, но бомб они могут взять ничуть не меньше.
К нашему счастью, к такому развитию событий вы совершенно не готовы иначе понимали бы, что может произойти, если три тонны бомб совершенно случайно занесёт на вашу резиденцию. А ведь можно сделать ещё парочку вылетов с моих замаскированных аэродромов, о которых ваши люди даже не догадываются.
И заметьте, я уже почти забыл о нападении на моего помощника, слежку за мной и внедрение ваших агентов в мою организацию. Это в обмен на ваших убитых «топтунов» в Майами, в порту и в городе. Но если вы будете настаивать, то Курт забудет о моей просьбе не трогать ваших людей и спустит на вас всю свою трущобную свору.
Первыми лягут в гроб ваши покровители в администрации города, члены их семей и прикормленные вами полицейские. Они ведь тоже бывают в этом уютном заведении? Очень неосмотрительно с вашей стороны. Это четвёртая папка.
И, наконец, последняя бесплатная для вас информация. Лично вы и ваша дрессированная горилла разыскиваетесь Управлением Специальных Операций Советского Союза под руководством генерал-лейтенанта Малышева Александра Ивановича с конца сорок пятого года. Ровно с того самого дня, когда люди из двенадцатого отдела управления обнаружили информацию о награждении никому не известного бригадефюрера СС Рыцарским крестом с дубовыми листьями и мечами.
Этот бригадефюрер СС неожиданно возник в структуре Главного Управления Имперской Безопасности ровно через десять дней после вашей трагической и безвременной гибели. Странным было то, что у него не было никакой истории. Его личное дело было пустым как древний глиняный кувшин в знойной пустыне.
Что за идиоты готовили Вам легенду? Не могли в личное дело побольше бумажек напихать? Ваше фото нашли именно в архиве наградного отдела.
Вся остальная информация, касающаяся Управления Специальных Операций, Министерства Государственной Безопасности Советского Союза, «Лерман Центра» или моих услуг будет для вас платной. Я не работаю за идею. Если мы договоримся, конечно же. — Вот теперь группенфюрер был собран. Чем больше я выдавал ему информации, тем серьёзнее и спокойнее он становился и сейчас передо мной сидел матёрый волк готовый перерезать мне глотку. Вот только я тебя сейчас ещё больше обломаю.
— Почему я должен верить вам на слово Рихтер? Не скрою, информация о Лерман Центре нам интересна, ровно, как
Попался. Теперь ты никуда не денешься. Дурачок гестаповский. Проговорился. Сказал сначала «нам», а затем «мне». Сам не понял, что сказал.
— Гарантии? Попросите, пожалуйста, фрау Бенке принести тот пакет, который я ей только что передал. — Группенфюрер кивнул головой, и Вернер скрылся за портьерой. Как только он ушёл я быстро проговорил заученную до автоматизма информацию.
— На сегодняшний день в компании «Лерман Центр» работает шестеро моих людей. Четверо из них на островах, двое на заводах в Майами. Есть ещё один человек в руководстве самой компании, но, к сожалению, я не могу с ним встретиться, и для этого мне нужны вы. Я не могу послать своих людей к этому человеку. Он живёт в Лондоне, а я не видел его с тридцать седьмого года.
Кроме того, у меня остались люди в Советском Союзе, и я могу и хочу их продать. Мне они больше не нужны. В России мне не рады. — Я замолчал, и почти сразу же распахнулась портьера, и перед нами возникла, взволнованная Грета Бенке, сопровождаемая кипящем от ярости, но внешне невозмутимым Артуром Вернером.
Пробило девочку, её даже потряхивало от волнения. Я протянул руку, взял из рук Греты журнал и передал его гестаповскому палачу.
— Ознакомьтесь господин Дитрих. Это ежегодный праздничный выпуск журнала мод дизайнера Авиэля Каца. Данный журнал выходит раз в месяц, то есть двенадцать раз в год, но в конце декабря он выходит ещё раз и называется праздничным. В нем собраны все выкройки, опубликованные за последний год плюс дополнительно новые модели Авиэля Каца. Пока он продаётся только в Америке, Великобритании, Италии и России, а также распределяется среди сотрудников «Лерман Центра». В Россию, правда, журнал поставляется за символическую плату, но в Европе и Америке продаётся за бешеные деньги, что окупает все расходы и приносит компании приличный доход.
Данный экземпляр журнала уникален. Дело в том, что двенадцать журналов в год подписывает сам Авиэль Кац для лучших сотрудников «Лерман Центра» и по их просьбе. Вот этот журнал подписан Кацем для Греты Бенке. В журнал были вложены две его фотографии с личным автографом и пожеланием всех благ Грете Бенке.
Господин Дитрих! Если понадобятся ещё доказательства, то я вам их предоставлю.
Фрау Бенке! Храните фотографии Каца как самую дорогую для вас реликвию. Чуть позже я расскажу господину Дитриху, как их можно будет использовать, в том случае если ему будет интересно развитие наших дружеских отношений. — Я замолчал.
Есть попадание! В десятку. Такого Готтерберг не ожидал. Вот теперь ему надо переварить информацию. Пора раскланиваться. Или всё же продавить его по деньгам? И хочется, и колется, и мама не велит. Нет. Надо всё же чуть подавить, иначе будет слишком подозрительно, но Готтерберг не дал мне сказать ни слова. Короткий кивок и мы остались одни.
— Хорошо Рихтер вы получите свои деньги завтра утром в центральном банке. — А вот хрен тебе дорогой, по всей роже.
Удивлять так, удивлять. Деревня «Лохово» находится в Краснохолмском районе Тверской области. Я два раза мимо проезжал, по пути на Рыбинское водохранилище, ещё в той моей жизни, но сейчас мы с тобой ни разу не в России.