Война Волка
Шрифт:
Он нахмурился, подозревая ловушку, затем неохотно кивнул.
— Да, мы действительно должны быть как Христос.
— А в детстве. — давил я на него. — разве не ты утверждал, что твой распятый бог сказал, что мы должны быть как маленькие дети?
Минуту он просто возмущенно смотрел на меня, а после отметил, что погода становится холоднее, Я скучал по отцу Беокке, Он отогнал бы мой страх проклятия, но сам я не мог отделаться от уверенности, что судьба внезапно стала зловещей. Выжить — вот все, что тут можно сделать, и для начала надо выяснить, находится
— Эрика. — сказал Финан за моей спиной, Я обернулся в недоумении, увидев, как он схватил рассерженную женщину, пытавшуюся убить меня брошенным копьем. — Ее зовут Эрика. — объяснил Финан. — и она жена Арнборга.
— Где Арнборг? — спросил я ее.
— Охотится за тобой. — ответила она.
— Охотится за мной где?
— Где бы он ни был.
— Я заставлю ее говорить, господин. — произнес Эадрик, Он говорил на английском, и Эрика не понимала его, но она поняла злобное выражение его лица.
— Нет. — сказал я, выпрыгнув из седла, и окликнул Рорика, чтобы взял Тинтрига. — Госпожа. — обратился я к Эрике. — прошлой ночью мы захватили ферму Халлбьорна, Его жена тоже пыталась бросить мне вызов. Как думаешь, что с ней сейчас?
Эрика не ответила. Красивая женщина, лет тридцати на вид, темные глаза, высокие скулы.
— Жена Халлбьорна жива. — сказал я. — Как и ее сын. Мы не причинили никому из них зла, и оставили им серебро в уплату за съеденную нами пищу. Ты меня понимаешь?
Она все так же молчала.
— Я не хочу причинять тебе вред. — продолжал я. — но я нуждаюсь в ответах, и обещаю, что получу их, так или иначе. Думаю, проще было бы, чтобы ты просто все мне сказала. Итак, где же Арнборг?
— Ушел на восток. — отрывисто ответила она.
— Куда?
— На восток. — с упорством повторила она.
— Со Скёллем?
— Да, с ярлом Скёллем! И молись о том, чтобы тебе никогда не встречать ни его, ни его колдуна!
Она плюнула в мою сторону, но не попала, А упоминание знаменитого колдуна Скёлля заставило меня содрогнуться. Может, он меня проклял?
Я приблизился к ней, по-прежнему держа в руке обнаженный меч, Я видел, как испуганно смотрит она на клинок.
— Монах, проповедник Бедвульф, Он здесь?
Ее рассмешил мой вопрос.
— Это из-за него вы пришли?
— Этот монах здесь? — спокойно повторил я.
— Ты можешь его найти. — усмехнулась она, кивая в сторону строений за большим домом. — Конечно, он в своей хижине.
— Что за хижина?
— Которая самая грязная, И самая маленькая.
— Мы уйдем совсем скоро. — сказал я ей, убирая в ножны Вздох Змея, медленно, чтобы Эрика поняла, и заметил, что она глядит на клинок. — И мой меч.
— продолжал я. — не в крови. Но если кто-нибудь из твоих людей поднимет руку на нас, клинок омоется кровью, И если это сделаешь ты — кровь будет твоей.
— я кивнул Финану. — Отпусти ее.
Мы — Финан, Берг и я — прошли мимо большого дома, мимо двух амбаров и кузницы, воняющей дымом, туда, где сгрудились маленькие лачуги воинов Арнборга, Большинство
— У них был побольше. — сказала она. — но когда другой монах умер. — она пожала плечами.
— Монах здесь? — спросил я ее.
— Здесь. — ответила она.
Хижина оказалась плетеной из тростника, прутьев и высохшей на солнце глины. Вход был такой низкий, что нам пришлось бы заползать внутрь, поэтому я просто извлек Вздох Змея и снес клинком покрытую мхом солому. Внутри завопила женщина, потом, когда я сорвал с крыши тростник, и открылась дыра, закричала снова, Я прорубил отверстие до низкого дверного проема, Финан и Берг помогали, отбрасывая в сторону дерево, ивовые прутья и камыши, пока, наконец, мы не смогли заглянуть внутрь хижины.
Возле дальней стены двое сидели у очага, где горел небольшой огонь. Девушка прижимала платье к груди и испуганно смотрела на нас округлившимися глазами. Мужчину с ней рядом, который обнимал ее за плечи и выглядел таким же напуганным, я узнал не сразу. На самом деле, я испугался, что мы разнесли не ту хижину, поскольку у человека, пытавшегося укрыть девушку, тонзуры не было, вся голова заросла темными волосами. Но он поднял взгляд, и я опознал его.
— Брат Бедвульф! — произнес я.
— Нет. — он отчаянно замотал головой. — Нет!
— Или ты брат Осрик?
— Нет. — захныкал он. — нет!
— Да. — сказал я, а потом шагнул в разоренную хижину, нагнулся и схватил брата Бедвульфа за черную рясу. Он взвизгнул, девушка ахнула, но я протащил беспомощное тело через горящий очаг, Бедвульф взвыл от боли, а шерстяная ряса начала тлеть, Я швырнул его на гнилой тростник и смотрел, как он сбивает слабый огонь с одежды.
— Брат Бедвульф, нам нужно поговорить. — сказал я.
Что мы и сделали.
Конечно, все дело в девушке. Ее звали Винфлед, на вид лет тринадцати или четырнадцати. Рабыня из саксов, худая как ободранная веточка ивы. Глаза большие и робкие, остренький нос, рыжеватые волосы и торчащие передние зубы. Похожа на заморенную голодом белку. Брат Бедвульф влюбился в нее. Он давал клятву целибата — одно из многих нелепых требований к христианским монахам, но белка Винфлед оказалась сильнее, чем священные обеты пригвожденному богу.
— Я взял ее в жены, господин. — каялся он, скрючившись у моих ног.
— Выходит, больше ты не монах?
— Не монах, господин.
— Но ты одет как монах. — я кивнул на его опаленное одеяние с грязным черным капюшоном и поясом из веревки.
Он трясся, то ли от страха, то ли от холода, не поймешь. Возможно, все вместе.
— У меня нет другой одежды, господин.
Из разбитой хижины выбралась его белка и опустилась на колени рядом с любовником. Она наклонила голову, потом протянула маленькую бледную руку, и Бедвульф ее сжал. Оба дрожали в ужасе.