Война Волка
Шрифт:
— Тебя не приглашали, лорд Утред. — сказал он, открыто вставая на сторону самого могущественного из своих подданных.
Я ожидал этого вызова и был к нему готов, Я не мог сказать, что приглашен Этельстаном, поскольку приглашения на витан раздавал сам король, а не его сыновья. Вместо этого я почтительно объявил, что пришел как свидетель.
— Свидетель? — Эдуард, похоже, был сбит с толку моими словами.
— Как свидетель просителя, мой король. — сказал я. — а свидетелям всегда позволялось присутствовать на витане, еще со времен твоего отца.
— У нас сегодня достаточно дел и без выслушивания каких-то
— Полагаю, это решать королю. — вмешался архиепископ Хротверд, прежде чем сторонники Этельхельма подняли шум. — Думаю, лорд Контварабургский со мной согласен?
Ательм явно растерялся. Он подергал бороду и кивнул.
— Король может позволить присутствовать любому, кому пожелает. — пробормотал он, и Эдгива, которая великолепно выглядела в платье из бледножелтого шелка, наклонилась и зашептала что-то на ухо мужу.
Эдуард выглядел раздраженным, но махнул мне рукой.
— Можешь остаться, лорд Утред. — сказал он. — но лишь как свидетель. Ты не можешь высказываться ни по какому вопросу.
Я поклонился, Этельхельм сел, а Хротверд взглянул на Сигтрюгра и, теперь уже на английском, продолжил читать список требований, которые Эдуард выдвигал для продления мирного договора между королевством саксов и Нортумбрией, Монах переводил каждый пункт, а Сигтрюгр, прямой и высокий, стоял и терпел.
Требования в основном были те, что мы и ожидали, Стоявший рядом со мной Сварт ворчал, но я не разделял его возмущения, Я понимал, что западные саксы не намеревались соблюдать этот договор. Он дает им время, не более. Потом, когда будут готовы, они порвут этот пергамент и отправят на север воинов, И если западные саксы могли игнорировать договор, значит, мог и Сигтрюгр.
Хротверд провозгласил, что договор открывает эпоху мира между королевствами. Он торжественно объявил, что мечи теперь будут перекованы на орала. Когда я перевел это Сварту, тот сплюнул. Чтобы заключить мир, продолжил архиепископ, Сигтрюгр должен признать Эдуарда своим сюзереном, поклясться в верности и, дабы возместить ущерб, причиненный разбойниками-нортумбрийцами честному христианскому народу Мерсии, в казну короля Эдуарда в Винтанкестере Сигтрюгру надлежит внести серебро весом в три тысячи фунтов до праздника Троицы.
Зал ахнул от такой громадной суммы, но Хротверд еще не закончил. Он говорил мягко, зная, как его слова уязвят Сигтрюгра, но требования выдвигал далеко не мягкие, Сигтрюгр должен поклясться, что всеми силами постарается не допускать угон скота, и если таковой все же случится, король Нортумбрии должен выплатить полную стоимость украденного стада в казну Эдуарда и столько же владельцам животных. Нортумбрийские купцы, торгующие в Уэссексе, Мерсии и Восточной Англии, будут платить новый налог, при этом на подданных короля Эдуарда, торговавших в Нортумбрии, подобных пошлин не налагалось. Войско короля Эдуарда может беспрепятственно передвигаться по Нортумбрии, Король Сигтрюгр должен защищать жизнь и собственность всех христиан, живущих в Нортумбрии, Хротверду хватило совести опустить документ и улыбнуться Сигтрюгру:
— Насколько мне известно, ты и так все это делаешь, мой король.
При этих словах по шпану пронеслись изумленные вздохи, и кое-кто был готов возмутиться, но Хротверд поднял руку, чтобы утихомирить собравшихся.
— Далее. — продолжил читать он. — ты должен
Мне хотелось поинтересоваться, разрешат ли кому-нибудь в Уэссексе расхаживать по дорогам, призывая уверовать в Тора и Одина, но сдержался, Сигтрюгр тоже молчал, хотя ему предложили жесткие, унизительные условия, не подлежащие обсуждению.
— И наконец. — дойдя до конца документа.
Хротверд слегка нахмурился. — мы не можем полагаться на слово языческого короля, ибо в нашем и во всех других христианских королевствах известно, что язычники пренебрегают обетами, клянутся своими лжебогами и с легкостью нарушают эти клятвы.
Я сомневался, что эти слова написал Хротверд, но Ательм Контварабургский выглядел весьма довольным собой, Эдуард откровенно скучал.
— Чтобы удостовериться, что Сигтрюгр Нортумбрийский будет соблюдать условия этого соглашения. — продолжил Хротверд. — мы требуем, чтобы он сегодня же крестился и принял христианскую веру и христианского Бога как единственно истинного Бога, и он должен осознавать, что, приняв его, подвергает свою душу опасности вечных адских мук, если нарушит хоть единое условие этого соглашения. Более того, он соглашается, что изгонит поклонников лжебогов и поганых идолов изо всех своих земель.
— Это камень в твой огород. — пробормотал Финан, ткнув меня в бок.
Хротверд подождал, пока монах переведет последние слова, и сочувственно взглянул на Сигтрюгра.
— Ты принимаешь условия, мой король?
Сигтрюгр молчал достаточно долго, чтобы зал заволновался. Удивленный молчанием Сигтрюгра, Эдуард слегка распрямился. Как и остальные, он ожидал, что Сигтрюгр покорно на все согласится.
— Ты принимаешь условия, мой король? — повторил Хротверд.
Сигтрюгр ответил напрямую Эдуарду, хотя его слова нуждались в переводе монаха:
— Ты говоришь, что не можешь верить клятве язычника, король?
— Верно. — ответил за Эдуарда Хротверд.
— Однако это христиане нарушают свои обещания. — с нажимом сказал Сигтрюгр.
Услышав перевод этих слов, зал зашумел, Хротверд призвал к тишине, но лишь нахмуренный лоб и поднятая рука Эдуарда вернули спокойствие.
— И как же христиане нарушили свои обещания?
— подозрительно спросил он.
— Разве мне не обещали безопасный проход, если я соглашусь прибыть на витан? — вопросил Сигтрюгр.
Зал беспокойно заерзал, люди начали переговариваться, но епископ Хротверд возвысил голос:
— Тебе действительно это обещали, мой король.
— сказал он, заставляя умолкнуть протестующих.
— Тогда как я могу верить твоим словам. — Сигтрюгр смотрел прямо на Эдуарда и повторял слова, о которых мы договорились. — сели прошлой ночью твои люди на меня напали?
Монах перевел, и со скамей донесся возмущенный ропот, в основном с тех, где сидели последователи Этельхельма.
— Я обвиняю Гримбальда! — Сигтрюгру пришлось кричать, чтобы его услышали. Он подождал, пока стихнет шум, и ткнул в сторону Гримбальда. — Я обвиняю его. — повторил он. — в нарушении королевского мира, в попытке убить меня, в предательстве. — Он снова взглянул на Эдуарда. — Продемонстрируй правосудие, король, и я приму все твои условия. Такова моя просьба, и засвидетельствовать ее я привел лорда Утреда Беббанбургского.