Война за "Асгард"
Шрифт:
— В шахматах это называется “гамбит”, — усмехнулся Танака. — Пожертвовать менее ценную фигуру, чтобы выиграть стратегически важную позицию… Закатайте ему рукав. Так, хорошо. Сможете пережать рукуу локтя?
— Полагаю, что да, — ответил Джеймс, сжимая слабую руку Статхэма-Пэлтроу своими железными пальцами. — Сколько у нас времени?
— Хороший вопрос. — Танака радостно улыбнулся. — Антидот на всех действует по-разному. Минимум — двадцать минут. Максимум — вся жизнь.
Он зарядил ампулой инъектор и выстрелил Гарольду в руку. Статхэм-Пэлтроу
— В таком случае рекомендую вам подготовить аппаратуру для мнемохирургических операций, доктор. Манильского синдрома от этого малого ждать не приходится, а вот кое-какую интересную информацию из него вполне можно выудить. Все должно быть проведено настолько виртуозно, чтобы человек, очнувшийся после легкого обморока, даже не заподозрил подмены.
— Это сложнее, — меланхолично заметил Танака. — Впрочем, вы заказчик, вам виднее.
Он подошел к покрытой спектроглассом кушетке и немного опустил колпак.
— Добро пожаловать в передвижную исповедальню, — торжественно произнес он. — Вы донесете клиента до кушетки сами?
— Разумеется. — Ки-Брас наклонился, подхватил неожиданно отяжелевшее тело Статхэма-Пэлтроу, выдернул его из мягких объятий кресла и понес к кушетке.
18. ДАНА ЯНЕЧКОВА,
РЕФЕРЕНТ ВЫСОКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СОВЕТА НАЦИЙ
База “Асгард”, Стена,
ночь с 29 на 30 октября 2053 г.
Фуршет, разумеется, закончился далеко не сразу. Генерал Гордон несколько раз пробовал повысить голос, чтобы привлечь внимание к обещанной прогулке по “Асгарду”, но Фробифишер отрицательно качал своей седой головой, и экскурсия снова отодвигалась куда-то в неопределенное будущее. Все, как это обычно бывает на фуршетах, разбились на маленькие группы. Вокруг Даны, например, вращались двое полковников, из которых, впрочем, в результате естественного отбора остался только один — голландец по имени Хуго ван Вермуулен. Иван, оттесненный полковниками куда-то на периферию зала, угрюмо поглощал яства, время от времени бросая на Янечкову настороженные взгляды. Сантьяго, Фробифишер и де Тарди о чем-то спорили с долговязым месье Лепелетье. Орденоносный генерал Гордон курсировал между гостями с тяжеловесной грацией эскадренного авианосца. Оказавшись поблизости от Даны и Вер-муулена, он строго взглянул на полковника и повернулся к Янеч-ковой, звякнув своими многочисленными наградами
— Я много слышал о вашей необычайной красоте, мисс, — произнес он с той же официально-торжественной интонацией, с которой приветствовал делегацию внизу, у лифта. — Однако действительность превосходит все ожидания. Для меня большая честь принимать вас на “Асгарде”. Надеюсь, вам тут понравится.
Дана улыбнулась Гордону.
— Мне здесь уже нравится, генерал Скажите, а можно ли взглянуть на то, что делается внизу, особенно за Стеной? С такой высоты наверняка открывается прекрасный вид, не правда ли ?
— Сейчас ночь и непогода,
— Я подготовлю все необходимое, сэр, — отозвался ван Вермуулен. — Но мне необходимо знать точное время.
— Десять ноль-ноль, — ответил Гордон, не раздумывая. — Часа, я полагаю, будет вполне достаточно Главное — успеть до двенадцати.
Полдень, подумала Дана. Ставлю доллар против десяти, что Фробифишер назначит час “Ч” на полдень. Если, конечно, этому странноватому Лепелетье не удастся его разубедить.
— Слушаюсь, сэр, — бодро отрапортовал полковник. Генерал еще раз критически оглядел его, словно выискивая прилипшие к мундиру пушинки, козырнул Дане и отправился дальше — развлекать других гостей. Вермуулен облегченно вздохнул.
— Старик у нас неплохой, но очень любит показывать, кто здесь хозяин. А идею вы ему и впрямь подсказали хорошую — в ясную погоду со смотровой палубы весь сектор Юг-Дельта как наладони…
— Вы моряк? —спросила Дана. Полковник склонил голову.
— Так точно, мисс. Коммандер ван Вермуулен, Второй Европейский флот. Вас зацепило слово “палуба”? Но завтра вы увидите сами — больше всего “Асгард” похож на корабль, только плывущий высоко над землей. Иногда облака лежат ниже ватерлинии, и тогда кажется, что можно шагнуть из окна базы и пройтись по ним как по ковру.
— Вы поэт, а не военный, — возмутилась Дана. — И вы совершенно растравили мне душу — теперь я не успокоюсь, пока не увижу все это своими глазами.
Вермуулен немного подумал, глядя на Янечкову хитрыми коричневатыми глазами
— Я мог бы показать вам “Асгард”, мисс. Прямо сейчас, пока все заняты поглощением пищи. Правда, вида из окна не обещаю, как совершенно справедливо заметил командор Гордон — на улице непогода. Но зато вы увидите куда больше остальных. — Он ловко подхватил со стола бутылку “Дон Периньон” и наполнил чистый бокал. — Возьмите вот это и начинайте продвигаться в сторону раскрытых дверей. Я незаметно последую за вами. Встречаемся у лифтов.
Еще один заговорщик, тоскливо подумала Дана, но шампанское приняла. Ей было абсолютно ясно, на что рассчитывал Вермуулен, предлагая ей принять участие в индивидуальной экскурсии. Тонкость заключалась в том, что Дана тоже кое на что рассчитывала и намеревалась получить это с наименьшими затратами — как моральными, так и физическими. Она незаметно погрозила пальцем Ивану — жест означал что-то вроде “далее не думай пытаться следовать за мной, маленький упрямый чертенок”, грациозно развернулась и пошла к выходу из зала — не таясь, но и не привлекая всеобщего внимания, как и положено девушке, решившей в плановом порядке попудрить носик. Кататься так кататься, как говорил попугай, когда кошка тащила его за хвост под диван, вспомнила она старую-престарую присказку своей мамы.