Воздушная гавань
Шрифт:
Но тут дико взвыл разряд эфирной пушки, и одно из пока избежавших огня орудийных гнезд сразу вздыбилось слепяще-ярким световым шаром. Во все стороны полетели камни и горящие щепки.
Взгляд Гримма метнулся ввысь — туда, где в сотне ярдов над пристанью парила «Туманная акула». Прямо на глазах у Гримма ее пушки произвели новый залп, пробивая огромные дыры в деревянных настилах, рассеивая по ним все новые очаги пламени и круша корпуса пришвартованных в доках беззащитных судов. Вой одного разряда за другим порождал нестерпимую какофонию.
Один из выстрелов прошил деревянный корпус судна в дальнем конце пристани и по случайности попал в его силовое ядро.
Последовала еще одна вспышка — такая мощная, что ослепила Гримма и опалила ему лицо жаром. Его сбило с ног и отбросило назад, когда помост пристани с исполненным муки стоном заходил ходуном, а тонны деревянных обломков полетели в стороны, разрывая на части воздушные корабли, пришвартованные по соседству с несчастной жертвой взрыва.
А затем, с душераздирающим треском ломающихся балок, изрядная часть пристани отошла от бока Копья и рухнула вниз. Пришвартованные к ней воздушные суда, для которых свободное падение стало неожиданностью, словно камни полетели к Поверхности, и Гримм слышал отчаянные вопли их гибнущих экипажей. Вместе с куском пристани в туманную бездну провалились также рабочие доков и грузчики, чьи крики слились в едином грохоте крушения, в то время как безжалостная в своей простоте сила земного притяжения увлекла их всех прочь.
А расстрел тем временем продолжался: пушки «Туманной акулы» не прекратили завывать, утюжа оставшийся настил пристани, — подобно вооруженному топором свирепому дикарю, который твердо решил не оставить в целости ни единого блюдца на накрытом к обеду столе. С достойной лучшего применения методичностью «Туманная акула» расправлялась с новыми и новыми воздушными судами, изливая всю разрушительную мощь хорошо вооруженного корабля на беззащитную пристань торгового хаббла.
— Отходим! — проорал Гримм. — Назад, в Копье! Всем покинуть пристань!
Аэронавты поспешили вернуться в естественное укрытие за стенами Копья, тогда как пушечные залпы грохотали все ближе. Гримм последним шагнул с досок на твердые камни, а огонь бушевал уже совсем рядом, заставляя ощущать свой жар прямо через подошвы сапог.
Гримм обернулся, и в этот момент с громогласным стоном вся оставшаяся часть пристани выгнулась, накренилась и медленно стала опускаться вниз, готовясь к неизбежному падению с огромной высоты Копья Альбион. Вытаращив глаза, Гримм с ужасом наблюдал за чудовищной катастрофой.
В этот момент орудийный огонь «Туманной акулы» достиг наконец борта «Хищницы», беспомощно качавшегося у своего причала, и корабль Гримма — его дом — исчез, полностью растворился в оглушительном грозовом раскате, сотканном из жадного пламени и слепящего света.
Глава 61
Торопясь, Гвен подсоединяла кабели к основному распределительному щиту — один за другим. Она работала в крайне неудобной позе, лежа на спине под панелью и вытянув над собой руки, тогда как машинное отделение вокруг кипело неистовой деятельностью, со всеми сопутствующими криками, лязгом и беготней.
— Да будут прокляты ваши окаянные кишки, запитайте же мне этот чертов рубильник! — рявкнул где-то рядом Джорнимен. — Лично пинками отправлю всех лететь к Поверхности, если катушка сей момент не заработает!
— Основные силовые линии готовы! — крикнул кто-то.
— Кабели подъемного кристалла подключены! — крикнул кто-то другой.
— Да чтоб вас разнесло в клочья! — проревел Джорнимен. — Прочь все от ядра! Запускаю клетку через десять секунд.
— Еще не все кабели на месте… — прохрипела Гвен, не прекращая работать пальцами.
— Значит, поторопитесь, — посоветовал Джорнимен. — Девять! Восемь! Семь!
В отчаянии Гвен заставила свои пальцы порхать быстрее прежнего:
— Стараюсь как могу!
— Лучше бы успеть, — отрезал Джорнимен. — Пять! Четыре! Три! Два!
Гвен впихнула на место концы последней пары кабелей и защелкнула на них общий зажим.
— Один! Даю питание на ядро!
Джорнимен щелкнул тумблерами на панели управления, и две половины схожей с цветочным бутоном «клетки Хаслетта» изящно потянулись вверх, чтобы сомкнуться над силовым ядром, приняв вид сферы.
С музыкальным гулом силовой кристалл «Хищницы» ожил, и внутри «клетки», мерцая, забегали зеленоватые энергетические дуги. Практически сразу температура в душном помещении подскочила еще на несколько градусов.
— Это всё? — спросила Гвен. — Мы справились?
— Силовое ядро включено, — проворчал Джорнимен. — Как только разогреется на полную мощь, мы узнаем о скрытых дефектах этих новых кристаллов.
Фыркнув, Гвен вздернула подбородок:
— В чанерии Ланкастеров каждый кристалл тщательно проверяют и тестируют. Они в полном порядке.
Как раз в это время воздух распорол визг от выстрела эфирной пушки, за которым почти сразу последовал рев грома.
— Господь на небесах, они начали… — выдохнул Джорнимен. — Боевая тревога! Пристегивайтесь, парни! Все в ремни!
Люди заметались по машинному отделению, лихорадочно раздавая друг другу сложные свертки, состоящие, кажется, сплошь из кожаных ремней, которые вытаскивали из встроенных в стены шкафов. Один бросил сверток Джорнимену, другой всучил Гвен такой же.
— И что это, черт возьми, такое? — спросила Гвен.
— Боевая сбруя, — ответил Джорнимен. — Облачайтесь.
Гвен с сомнением взвесила на руке клубок ремешков:
— Извините?
Руки Джорнимена уже двигались в бешеном ритме, достигнутом долгой, очень долгой практикой, и его клубок загадочных ремней неведомо как превратился в набор затянутых ремней, крест-накрест охвативших торс механика и надежно его опоясавших. Каждый из ремней был обильно увешан стальными, покрытыми медью кольцами. Затем Джорнимен одним взмахом кисти развернул ремешок со скобами-карабинами на обоих концах. Один из них он пристегнул к кольцу на своем боку. Второй ремень — ко второму боку, а третий — к кольцу на поясе по центру.