Воздушный щит Страны Советов
Шрифт:
Однако спустя некоторое время поступило сообщение, повергшее советское авиационное начальство в изумление и ужас: неуправляемый истребитель передумал падать. Набрав высоту 10000 метров, он отправился на Запад. Истре битель прошел более 900 километров над территорией Польши, ГДР и ФРГ, после чего с пустыми топливными баками упал на жилой дом в Бельгии, похоронив под обломками его хозяина. Кадры горящего разрушенного дома с торчащим из обломков хвостом самолета с красной звездой опубликовали все западноевропейские газеты. Небольшие сообщения об этом инциденте появились даже в советской прессе.
«Самовольная
Домой! На рубеже 80—90-х годов несколько сотен истребителей МиГ-29 вернулись из Восточной Европы на историческую Родину
День независимости США в тот год вообще стал несчастливым для летчиков 4-й воздушной армии. Кроме происшествия с МиГ-23, отправившимся в «самовольную отлучку», в районе польского города Люблин вследствие взаимного нарушения высоты полета столкнулись советский бомбардировщик Су-24 и польский планер «Пират». Для польского пилота столкновение закончилось смертью, экипажу Су-24 удалось посадить машину на своем аэродроме. Известие об этом ЧП не прибавило среди поляков любви к «большому брату».
После вывода войск из стран Восточной Европы, Советский Союз лишился всех своих передовых баз — наиболее современных и оснащенных самым современным оборудованием. Практически все аэродромы на территории стран Восточной Европы были к тому времени оборудованы железобетонными укрытиями для самолетов, там были накоплены огромные запасы горючего и боеприпасов, которые тоже пришлось вывозить в чистое поле. В Союзе выводимые части ждали устаревшие аэродромы, отсутствие соответствующей инфраструктуры и жилья для личного состава, и вдобавок бесконечные сокращения, которым не видно было конца.
Генерал Дейнекин, ставший в 1991 году главнокомандующим ВВС, в одном из интервью перечислил проблемы военной авиации того периода:
«Где и как разместить части и соединения, которые выводятся из ближнего и дальнего зарубежья? Мощные авиационные группировки на западном театре располагали хорошо подготовленной аэродромной сетью и инфраструктурой.
Первоклассные ВПП с монолитным бетонным покрытием, способным выдержать самые тяжелые машины! Что мы можем предложить таким частям даже западнее Урала?
Основной задачей военно-транспортной авиации на рубеже 80—90-х годов стала переброска «пожарных команд» десантников в районы все новых и новых межнациональных конфликтов
Аэродромы учебных авиаполков из не столь прочных плит…
О жилом фонде. Тоже серьезная проблема. Где размещать семьи офицеров? Гипертрофированными были вооруженные силы. Только в ВВС на семь тысяч самолетов насчитывалось 13 тысяч летчиков. А с учетом авиации ПВО и сухопутных войск — все 20 тысяч. Куда такая армада?»
Но вот что интересно. Количество авиационных частей непрерывно сокращалось, однако керосин, необходимый для полетов, стал вдруг весьма дефицитным. Страна, занимавшая первое место в мире по добыче нефти, не могла обеспечить горючим собственную армию. Поэтому с каждым годом перестройки самолеты все реже поднимались в воздух. Летчики теряли навыки, уровень подготовленности летного состава снижался на глазах.
Все это повлекло рост аварийности, несмотря на снижение налета. Чуть ли не каждую неделю появлялись сообщения о катастрофах военных самолетов и вертолетов — ведь в стране к тому времени восторжествовала гласность! В результате среди граждан Советского Союза сложилась уверенность в том, что советская авиация (как и вся страна) разваливается на глазах.
Вопреки фактам, Горбачев и его соратники пытались убедить людей в обратном. Постоянно звучали речи об ускорении и реформах, обещаниям светлого будущего не было конца. Но ситуация в стране уже выходила из-под контроля Кремля.
Под огонь критики попала даже Советская Армия. В обществе наконец заговорили о многочисленных проблемах, связанных с военной сферой. Все громче звучали неприятные вопросы: Зачем нам самая большая армия в мире? Кто контролирует военные расходы? Почему аварии и катастрофы стали обыденным явлением? И вообще, не пора ли вместо пушек начать, наконец, производить масло?
На глазах рушились мифы о «несокрушимой и легендарной». Выяснилось вдруг, что советские щит и меч изрядно устарели, во многом уступают западной технике, что среди советских полководцев нет новых Суворовых и Кутузовых.
Стараясь сбить волну критики, кремлевское руководство пошло на беспрецедентные меры. Так, в 1989 году в Москве была устроена авиационная выставка, на которой впервые показали и назвали по именам все боевые самолеты советских ВВС. Впрочем, абсурд системы остался: сначала их продемонстрировали Западу на авиасалоне в Ле Бурже и лишь потом — своим.
Широкий размах приобрели экскурсии в воинские части, встречи трудящихся с командирами высокого ранга. По мысли партийных функционеров, это должно было укрепить единство армии и народа. Но, говоря словами Горбачева, «процесс уже пошел». В сказки ГЛАВПУРА и Агитпропа больше никто не верил, дезертирство из войск, уклонение от призыва в армию приняли массовый характер. Бежали даже офицеры. В Западной Группе войск (бывшей ГСВГ), не выдержав искушения западным образом жизни, попросил политическое убежище в ФРГ командир советского танкового полка, прихватив в подарок специалистам бундесвера парочку новейших управляемых ракет.
Количество «горячих точек» увеличивалось с пугающей быстротой. Оказалось, что благодаря мудрой национальной политике ЦК ВВП (б) — КПСС, настойчиво осуществлявшейся около 70-и лет, межнациональная рознь в СССР достигла точки кипения и пролилась большой кровью. Напомним: «события» (в смысле — погромы, резня, вооруженные столкновения) происходили в Алма-Ате, Фергане, Сумгаите, Баку, Карабахе, Приднестровье, Таджикистане, Чечне, Северной и Южной Осетии, Абхазии, Туве. Обычным делом стали нападения на воинские части с целью захвата оружия. Брали все, от пистолетов до вертолетов.