Возле смоковницы. Заметки священника
Шрифт:
***
"Не судите никого; где - суд, там нет любви. Господь-Любовь, чтобы спасать нас. На суд же Он придет во втором Страшном и Славном Своем пришествии, и тогда суд без милости не сотворшим милости. А как всех жалко, как все изранены, искалечены. Господь не теряет надежды и самого скверного готов облобызать и лобызает. Но кому много дано, с того много и спросится. А самые страшные и губительные грехи - это осуждение и соблазн, и мы к ним причастны сполна" (Архимандрит Иоанн Крестьянкин).
***
Есть, что называется, ключевые в нравственном отношении притчи в Евангелии, которые приводит в пример сам Христос. Притча о добром самаритянине - одна из них. Замечу здесь, кстати,
***
Публицисты говорят, что современная гибридная война характерна тем, что в своей информационной части имеет целью уже не борьбу за овладения нужной информации первыми, но создание и внедрение такой информации, которая будет выгодна тебе и невыгодна твоему противнику. То есть, фактически, создание такой картины мира, какая удобна тебе, в том числе и для победы в этой самой гибридной войне. Верующий человек, в принципе, владеет самой истинной информацией: о Боге, о мире, о человеке... А вот, что касается применения этой информации в современных информационных войнах, это и впрямь - вопрос...
***
"Нет греха, когда человек бывает искушаем, но есть грех, когда человек бывает побеждаем" (преп. Нил Мироточивый).
***
"Благословен грядый во имя Господне!" - Христа Спасителя встречает целая толпа... Однако не зря в этот день читается Евангелие от Иоанна, где большая часть текста посвящена тому, как разбивается сосуд драгоценного мира с тем, чтобы омыть этим миром ноги Спасителя, и как возмущается Иуда на тему, того "чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?" Выбор здесь и впрямь характерен: послужить Господу или требовать от Господа же материальных благ. Увы, большинство из возглашавших осанну спустя небольшой временной отрезок буду кричать Пилату: "Распни, распни Его!". Потому что обманулись в своей материальной жажде, не обретя духовной. Так и со всяким человеком, несмотря на видимую общую религиозность, конечный выбор остается между служением и поиском собственной выгоды, какими бы с виду благочестивыми мотивациями этот выбор не облекался.
***
Поведение мудрых дев по отношению к юродивым, вероятно, можно назвать не самым лучшим (елеем делиться не собираются, отправляют приобретать самим), но это, разумеется, притча. А возможно и указание на то, что личное благочестие далеко не всегда можно заменить общественной помощью, так сказать.
***
"Многообразие религиозного опыта"... кто бы написал книгу под названием "Многообразие истинного религиозного опыта"?
***
Вне Таинства Евхаристии Церковь нельзя понять и вообще, вне Литургии, нельзя быть в Церкви. Вот и вся арифметика, так сказать... святая и богословская.
***
Феномен времени неизъясним, но время находит свое выражение в тех или иных формах земной жизнедеятельности человека. Быть может, именно в богослужении время наиболее адекватно отображается - в тех же богослужебных "кругах": суточном, недельном, месячном, годовом. В церковном уставе так и говорится: время пения Триоди постной или время пения Триоди цветной. Сейчас время пасхальное, время наиболее ярко выраженной радости о Христе воскресшем. Хотя, по большому счету, все время замкнуто вокруг Бога Слова, потому что именно Он и является Альфой и Омегой всего бытия - в том числе и такого бытия, когда времени уже больше не будет.
***
У нас, как известно, в особенности любят мертвых...
Но в этом есть своя великая неправда,
Потому что у Бога нет мертвых
И потому что смертным надо уметь любить живых.
***
Апостолы в евангельской истории вовсе не являются суперменами: кто-то малодушествует, кто-то сомневается, кто-то все грезит о земном могуществе Израиля. Евангелие еще истинно и тем, что не скрывает этих человеческих немощей учеников Христа. Правда, все это отходит на задний план после Воскресения и сошествия Святого Духа. Тогда апостолы окончательно прозревают, обретают полную очевидность. Очевидность веры. Иван Ильин одну из своих книг так и назвал - "Путь к очевидности". Собственно, обретение веры и жизнь по вере и есть пусть к очевидности, к христианской осмысленности себя и всего.
***
Самаряныня, кстати, богословски грамотная женщина. Всё знает - и про Иакова, и про расхождения с иудеями, и про то, что должен прийти Мессия. Умеет и разговор построить. В общем - энергичная и умная. Правда, не без греха (более пяти мужей), здесь тоже видно, что энергии ей не занимать. В общем, вот, насколько важна жажда истины, пусть даже в простой женщине. Которая не просто спаслась, но и евангельский пример её остался в веках. Вошла не только в историю, но и, можно сказать, в историю вечности.
***
Христос на вопрос учеников о слепорожденном говорит, что не согрешил ни он, ни его родители, но чтобы явились таким образом дела Божии. То есть, в данном случае, сам Господь отрицает обязательную причинно-следственную связь между тем или иным несчастьем и личными грехами. Дело может быть гораздо сложней, истинные причины, часто, знает один только Бог, но, что важней, Господь же жаждет каждого исцелить от греха как такового для жизни вечной. В финале этой истории фарисеи изгоняют прозревшего со словами, что, мол, во грехах ты весь родился, тебе ли нас учить. Вот и любопытно, что все в данном контексте начинается с вопроса о грехе, указанием на личную греховность и заканчивается. Только со стороны фарисеев это крайнее превозношение, они, вероятно, даже и не в состоянии понять, что от греха можно исцелиться действием благодати, тогда как со стороны Христа это явление полноты любви и божественного же смирения (перед любым человеком) с желанием этого человека исцелить. Нам часто кажется, что грех в нас имеет какую-то особую силу, можно сказать - причинно-следственный характер. Но на самом деле это ничто перед исцеляющей силой Христовой.
***
И всё же в литературном и поэтическом творчестве (пред самим Богом Творцом) есть какая-то (порой неуловимая), но великая тщета. Сколько энергии и душевных сил требуется от иного писателя и поэта для создания той или иной "нетленки", которая, увы, далеко не факт, что таковой является. Идея, что "рукописи не горят" весьма звучна и романтична, но, между тем, рукописи всё же горят, а то и просто-напросто остаются никем не востребованы. Можно, конечно, утешаться мыслью, что у Бога они, точно, не горят, но откуда нам за самого Бога непременно знать, что Ему в примерах того или иного человеческого творчества и впрямь угодно? Решительно, "посмотрите на лилии, как они растут: не трудятся, не прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них" (Лук.12:27). В этом смысле превозноситься своими творческими потугами есть безумие пред Богом, который, будучи человеком, просто за всех нас взошел на Крест, - и это в Его человеческом облике и был главный творческий продукт, если так можно сказать, а вовсе не романы или поэтические эпосы. Хотя, наверное, Евангелие и является самой главной поэмой за всю историю человеческого рода, а святые апостолы - самые великие поэты, в которых нет творческой тщеты, но есть эта самая настоящая творческая и духовная полнота.