Возвращение Апостолов
Шрифт:
Крейз со страхом обнаружил, что всего в двух шагах от них возвышается, уходя высоко в небо, прозрачная стена, не пропускающая потустороннего мрака смертельного сражения.
— Они уничтожают друг друга! — почти закричал Стеф.
Он видел, что светлые четырёхугольные тела выходят откуда-то изнутри планеты. Оторвавшись от родившей их матери, они вступали в схватку с чёрными силами зла. Многие из них позже бились в агонии и исчезали теперь уже навсегда в непрекращающихся приливах растекающейся лавы.
— Лагура сама
По ту сторону стены одно зарево сменяло другое. Тьма в гигантском клубке воевала со светом и жизнью. Лагура извивалась под ударами сотен и тысяч входящих в неё стрел, но всё-таки жила, всё-таки сражалась.
Землетрясения следовали одно за другим. Всё уничтожающие смерчи появлялись и исчезали, вплетая свой яростный напор в сплошной клубок выбора между жизнью и смертью.
Стеф повернул голову и увидел Крейза, стоящего на коленях.
— Она наша мать, а мы…, а мы с ней так…
Пират зарыдал, обхватив голову руками.
Стеф Огинс видел, что много людей стоит у невидимой стены и смотрит в другую часть мира, разделённого надвое.
И среди этих людей он вдруг ясно различил фигуру Мильофа — злополучного физика, скрывшегося от него. Того самого, которого он искал третий месяц.
Капитан подошёл к Крейзу, помог ему подняться.
За стеной уже не было так темно, как раньше. Чернота отхлынула куда-то вверх и лишь только лава, сжигающая остатки городских построек, была неумолима в своём величественном торжественном шествии.
Сумрак стремительно исчезал.
И тут из клокочущей воронки с треском и грохотом, прослушиваемом даже через ограду, вырвалось, крутясь и пылая, то самое веретено, что пробило тело планеты и пыталось добраться до её сердца. Оно засверкало под вспышками молний, замерцало, кружась в огненном хороводе, и исчезло, то ли сгорев, то ли рассыпавшись под ударами сил природы, на которую столь жестоко и бесчеловечно посягнули иноземные варвары.
Стало совсем светло. Лава постепенно отступала, уходила в затягивающееся отверстие.
Стеф в сопровождении Крейза подошёл к физику, размазывающему слёзы рукавом пиджака. Услышав приближающиеся шаги, Мильоф обернулся. Удивлению Огинса не было конца, когда он заметил, как увиденное сказалось на этом человеке. Волосы на голове физика стали совершенно седыми, лицо было строго очерчено сильно выпирающими скулами.
— Вы ко мне?
Мильоф спросил это, уже ясно сознавая, что на сей раз никакой ошибки нет и что пришли именно к нему.
35. Космические переселенцы
На Бельяре, погибающей планете, временно приютившей Дэвида с Эджиной, полным ходом шли приготовления к космическому переселению. Принимая во внимание немногочисленность жителей обеих
Конфликтов бельярцы умели избегать. Поэтому враждебность с чьей-либо стороны можно было предвидеть с большой точностью, а избежать её — тем более.
Эджина в буквальном смысле слова влюбилась в этот мир, сгорающий под лучами горделивой звезды.
Всё было хорошо до тех пор, пока перед стартом подготовленных и устремлённых в космос звездолётов Эджина наотрез отказалась улетать.
— Нет, — сказала она Дэвиду. — Я хочу остаться здесь.
— Но почему?
— Не пытайся меня уговорить. Это моя мечта. Я всегда имела желание испытать нечто необычное, поселиться в мире, где моё существование будет зависеть всецело от него. И я нашла такой мир.
Дэвид не знал, что думать. Стоя возле 46 звездолёта, он облокотился на его корпус. Битый час Дэвиду приходилось уговаривать девушку не принимать столь скорых и необдуманных решений. Он взывал ко всем святым, вспоминал всех и вся, на чём белый свет стоит. Эджина твёрдо стояла на своём. В конечном счете, Дэвиду эта игра в прятки надоела.
— Ты хочешь поссориться? Изволь. Но знай, — одну тебя я здесь не оставлю. А если не полетим мы, на кой чёрт вся эта затея с эвакуацией. Ну, ты мне ответь!
— Дэвид, ты знаешь, что я не равнодушна к тебе, — отвечала Эджина.
Она обвела туманным взглядом многочисленные космические корабли, готовые к старту. Все ожидали только их, двух людей. А они, эти люди, сейчас не в силах понять друг друга.
Она перевела глаза на нашего Дэвида, вздохнула. Казалось, всё вокруг замерло в ожидании чего-то важного.
— Милый, — найдя в себе силы, начала девушка. — Мы должны расстаться.
Она медленно провела своей тоненькой ручкой по шершавой обшивке корабля.
Теперь они смотрели друг другу в глаза — Дэвид и Эджина, по существу, жители разных планет, а в настоящем — родные и близкие люди. Разговор вёлся одними глазами, потому что обоим было слишком тяжело говорить.
— Ты останешься?
— Прости, любимый, я должна это сделать.
— Простить? За что. Ты остаёшься здесь, а я должен улетать. Иначе погибнут люди. Я сам виноват. Второй раз нам не помогут космические течения, и я не смогу к тебе вернуться.
Эджина отвела глаза в сторону. Молчаливый разговор был ничуть не проще обычного. Не поворачиваясь к Дэвиду, она почти прошептала:
— Забудь меня. И всё.
Дэвид развёл руками.
— Забудь, я тебе говорю, — уже более твёрдо повторила Эджина. — Тебе самому будет проще.
— А я не хочу проще! — вскричал Дэвид.
— Не хочу, — продолжил он своим нормальным голосом.
Эджина повернулась и пошла по направлению к жилым постройкам.
— Эджина, — позвал Дэвид.
Она обернулась.