Возвращение домой
Шрифт:
— Да, я знаю. Но к несчастью, никто из них не идет на мои условия.
— Ах да. Ну что ж, очень мудро с твоей стороны прийти ко мне.
— Значит, ты возьмешься за это? — В возбуждении Мэдди забыла первое правило Голливуда — во время переговоров никогда не показывать партнеру, что ты страстно чего-то хочешь. А она даже подалась вперед, возбужденно блестя глазами. — О Боже, как здорово, и я буду играть главную роль, да?
— Даю слово, я беру тебя в фильм. Если, конечно, мы сойдемся в условиях.
— Условиях? — Энтузиазм Мэдди немного угас, когда она посмотрела в глаза Гарри.
— Моя дорогая, ну только не вываливай на меня наивную чепуху. Отправляясь сюда, ты прекрасно знала, что придется заплатить. Ты хочешь чего-то от меня, значит, должна дать мне то, чего хочу я. Мы оба все прекрасно понимаем. Не так ли?
Мэделин заглянула в его похотливые глаза и впилась пальцами в обшивку подлокотников кресла.
Гарри вскинул бровь.
— Я могу запереть дверь, чтобы мы могли… ну, скажем так… заключить сделку.
Мэдди поколебалась, потом глубоко вздохнула:
— Хорошо. Если это все, что надо.
Улыбаясь, Гарри подошел к двери, запер ее, потом вернулся, взял Мэделин за руку и повел в другую комнату.
Она с отвращением посмотрела на огромную кровать, но Гарри провел ее мимо, к зеркалам, вправленным в дверцы шкафа возле другой стены. Он поставил Мэделин перед зеркалами и отступил.
— Ну а теперь раздевайся. И пожалуйста, медленно. — Он с вожделением и ухмылкой уставился на ее отражение. — Люблю смотреть.
«Жирный развратник, ты, конечно, любишь смотреть», — подумала Мэдди, расстегивая молнию на платье.
И хотя Мэделин понимала, что тем самым доставляет еще большее удовольствие Гарри, она раздевалась очень долго. С каждым предметом, падавшим на пол, его дыхание становилось труднее и прерывистее.
И вот комбинация Мэдди соскользнула вниз и легла на пол вокруг ног. Увидев черный кружевной пояс для чулок, Гарри облизнулся. А когда она расстегнула такой же лифчик и ее полные груди оказались на свободе, он застонал и руками потер у себя между ног. Наконец она предстала перед ним совершенно нагая. У Гарри почти потекли слюни, а маленькие, свиные глазки похотливо заблестели.
Мэделин хотелось только одного — закончить все как можно скорее.
Стиснув кулаки, она шагнула к кровати.
— Не двигайся! — резко скомандовал Гарри.
С бешеной скоростью он принялся срывать с себя одежду. Отвращение Мэдди росло — дряблое, белое, как у рыбы, брюхо и волосатая обезьянья спина.
Он кинулся к шкафу, достал из ящичка пакетик и надорвал его. Направляясь к ней, торопливо надевал презерватив.
— В наше время надо быть очень осторожным, — ухмыльнулся он.
«Особенно таким похотливым козлам», — подумала Мэделин, но с некоторым облегчением — от Гарри можно подхватить все, что угодно.
Совершенно голый, он стал обходить ее.
Мэдди замерла, как статуя, опустив руки и сжав кулаки. Гарри провел пухлыми руками по ее грудям, отчего ей захотелось завопить, взял их в ладони, наклонился, лизнул сначала один сосок, потом другой. К ужасу Мэделин, она ощутила тошноту и удовольствие одновременно.
Наконец он оставил ее грудь в покое и зашел сзади.
— Гм… Я думаю, стоя. И сзади.
— Что? Ты хочешь сказать, прямо здесь?
— Да. Мы можем смотреть на себя в зеркало. Наклонись, любовь моя.
Она нехотя подчинилась. Уперлась руками в колени, стиснула зубы и закрыла глаза.
— Нет, нет, только не это, — велел он, и она открыла глаза. — Ты что, я хочу, чтобы ты смотрела, чтобы видела, как я беру тебя.
Обеими руками он впился ей в бедра, она почувствовала его обвислый живот на своих ягодицах и задрожала…
— Я давно хотел тебя поиметь, очень давно, еще когда тебе было четырнадцать, — прохрипел он ей в ухо.
Мэделин вскрикнула от боли и отвращения, видя свое отражение в зеркале. Хрюкая, как боров, Гарри яростно работал, входя в нее снова и снова, лицо покраснело от натуги, его исказила гримаса похоти, со лба стекал пот.
Скоро кончится. Скоро кончится. Скоро кончится.
Стиснув зубы, Мэделин про себя повторяла эти слова, как молитву, в ритме ужасного, совершенно лишенного всякого чувства сексуального акта.
И тогда роль будет ее. Она сыграет Элен, карьера пойдет на новый виток. Она снова станет звездой. Ее снова все станут домогаться, с ней снова станут считаться в этом проклятом городе.
Но Гарри оказался мощнее, чем Мэделин себе представляла. Казалось, он никогда не остановится. Наконец он впился пальцами в ее бедра и кончил, взревев от удовольствия, как возбужденный бык.
Мэделин опустила голову и глубоко вздохнула. Слава Богу.
Тяжело дыша, Гарри вылез из нее, потрепал по заднице и, спотыкаясь, пошел к кровати.
— О-ох, такого стоило ждать почти тридцать лет, — выдохнул он, повалившись на спину. Потом, злорадно ухмыльнувшись, посмотрел в ее сторону. — Дай мне несколько минут, и мы можем совершить еще один раунд, если хочешь.
Мэделин, поднимавшая одежду, даже остановилась и с отвращением посмотрела на него.
— И не думай. Я выполнила свою часть. Теперь ты выполняй свою.
Никогда в жизни Мэдди не одевалась так быстро. Через две минуты она была уже в платье, на полу остались только пояс и чулки. Ей казалось, она никогда не сможет надеть их на себя. Когда вернется домой, сожжет все, в чем была здесь, но сперва примет душ и целый час будет скрести себя.