Возвращение лорда Гленрейвена
Шрифт:
Голос Джема превратился к этому моменту в лающий рык, но Клавдия без труда понимала каждое слово.
– Вскоре после этого отец пошел гулять поздно ночью и упал в заброшенный колодец недалеко от дома. На следующее утро его нашли со сломанной шеей.
Клавдия непроизвольно протянула к нему руку, но он продолжал, не замечая ее:
– Конечно, он был пьян, и следователь без сомнения определил несчастный случай как причину смерти. Через неделю Кастерс пришел к моей матери и показал ей документ на владение Рейвенкрофтом, подписанный моим отцом на его имя.
Побледневшая Клавдия застонала.
– Но… – начала она, но Джем прервал ее коротким жестом.
– Моя мать отказалась верить в подлинность документов, но
Мать, которая давно раскусила его, отказалась от его предложения, и мы тайком, ночью, уехали к сестре матери и ее мужу в Степни. Мой дядя был преуспевающим купцом, и некоторое время мы жили в относительном комфорте. Я даже полюбил их. Но потом для него настали тяжелые времена, и моя тетка объявила, что они больше не могут содержать нашу семью. Мы переехали в маленькую квартирку в гнусном районе Лондона, а мать начала работать белошвейкой. Мне в то время было четырнадцать, а моим сестрам – двенадцать и девять.
Я начал получать образование, поскольку быстро понял, что жизнь в Лондоне… – здесь стон снова сорвался с ее губ, но Джем опять продолжал как ни в чем не бывало: – сильно отличалась от всего того, что я пережил в Глостершире и даже Степни. Я взял себе такой псевдоним, потому что мы переехали туда в январе. – Он мрачно усмехнулся. – Неплохо, правда?
Клавдия вздрогнула, но он опять продолжил, не обращая на нее внимания:
– К счастью, я был прилежным учеником и очень скоро начал приносить домой деньги. На вопросы моей матери, откуда я их брал, я давал невинные ответы или просто врал, потому что ей не следовало знать, что наследник лорда Гленрейвена превратился в обычного карманника.
Клавдия уже открыто рыдала, но Джем все продолжал свой рассказ, игнорируя ее:
– Через два года после нашего переезда в Лондон у матери началась лихорадка, и она умерла. Через несколько дней умерла и моя младшая сестра. Я делал все, заботясь о Бет, моей старшей сестре, единственной, кто остался в живых из моей семьи. – Голос Джема надломился, и Клавдия испугалась, что он сорвется, но он продолжал: – Некоторое время мне удавалось защитить ее от ужасного мира, окружавшего нас… Я нашел небольшую комнатку над трактиром, где мы могли жить. Бет трудилась посудомойкой, а я занимался своими делами. Ночью мы приходили в нашу комнатку, где едва умещались вдвоем, и я рассказывал ей о Рейвенкрофте, о деревьях, на которые я лазил, о лугах, по которым бродил, и я пообещал ей, что в один прекрасный день мы вернемся туда.
Джем резко встал и опять подошел к окну.
– Однажды я вернулся вечером и не застал ее дома. Я искал ее много дней, расспрашивая хозяина трактира и его жену, бродя по улицам, выкрикивая ее имя, приставая к прохожим с вопросом, не видели ли они девушку с темными прямыми волосами и голубыми глазами. Ей было только тринадцать лет. Наконец от одной ее подружки я узнал, что ее похитили. Они стояли вдвоем и разглядывали витрину кондитерской, когда сзади подошел человек, схватил Бет и засунул ее в стоящий тут же экипаж.
– Я не понимаю. Зачем кому-то…
– Бет была очень красивой девушкой, миссис Кастерс, – резко ответил Джем. – И очень молодой. Именно такие всегда нужны в публичных домах, например, на Сент-Джеймс-стрит.
На этот раз Клавдия просто лишилась дара речи и с ужасом смотрела на Джема.
– Больше я ее никогда не видел, – тихо продолжал он. – Однако я выяснил, – здесь в его голосе появились нотки, которых Клавдия еще не слышала, – что в нашем районе действительно был человек, который специализировался на похищении молодых девушек для клиентов подобных заведений. И он работал на человека, которого
– О! – вскрикнула Клавдия, прижав руку к губам.
– Несмотря на все попытки найти Бет, я больше никогда не видел ее. – Последние слова Джема упали в тишину. Он опять вернулся к своему стулу и, как будто смущенный тем, что так много рассказал про себя, продолжал уже более спокойным тоном:
– Как вы понимаете, я весьма заинтересовался деятельностью Джайлса Давентри, и не только потому, что хотел найти Бет. – Он наклонился к Клавдии, положив руки на колени и сцепив пальцы. – Ужасное подозрение зародилось у меня в голове сразу после смерти отца. Понимаете, колодец, в который он упал, был тщательно заколочен несколько лет назад. Он долго оставался в таком состоянии и не представлял никакой опасности. Я сам за день до происшедшего проходил мимо и попрыгал на досках, закрывавших его, потому что мне нравился звук, который при этом раздавался. Как мне показалось, доски были крепкими и надежными. Но на другой день после смерти отца доски были уже гнилыми, с большой безобразной дырой посередине.
Клавдия застонала, вспомнив слова на листке: «Вторник – поменять доски». Ей хотелось вскочить и убежать из комнаты.
Как будто прочитав ее мысли, человек, стоящий перед ней, сказал голосом, лишенным эмоций:
– Я расстроил вас, миссис Кастерс? Но это еще не весь мой рассказ. Далеко не весь.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– С годами, – продолжал Джем, – подозрение, что моего отца убили, крепло. Мне хотелось вернуться в Рейвенкрофт и бросить это обвинение в лицо Кастерсу. Но даже в четырнадцать лет я понимал, что это бесполезно. У меня не было доказательств, и Кастерс просто рассмеялся бы мне в лицо или убил бы меня. Поэтому я сделал жизнь Джайлса Давентри предметом моего подробнейшего изучения. Я узнал, где он живет, и следил за ним повсюду. Когда я начал получать некоторые результаты от своей сомнительной деятельности, я стал нанимать людей, которые следили за ним, когда я не мог делать это сам. Я составил списки его помощников, записывал все, что он делал: с кем разговаривал, с кем заключал сделки. Я собрал полное досье относительно его преступной деятельности, с помощью которого хотел шантажировать его и заставить выдать все, что он знал о том, как Кастерс убил моего отца.
Он посмотрел на Клавдию – впервые с тех пор как начал свой рассказ – и улыбнулся, увидев ужас в ее глазах.
– Не воспринимайте это так серьезно, дорогая. В конце концов, это произошло много лет назад.
– Но Дже… милорд, – всхлипнув, сказала она, – вы же…
Он положил свою руку на ее, не дав ей досказать.
– По-моему, теперь вы вполне можете называть меня Джем.
Его слова показались ей загадочными, но она так остро ощущала его пальцы на своих, что только подняла брови. Он неторопливо продолжал свой рассказ:
– И вот несколько месяцев назад у меня появилась редкая возможность. Я получил информацию о некоем молодом человеке по имени Чад Локридж. Он был влюблен в женщину, которую Давентри выбрал для себя. Она была дочерью графа и очень богата. Давентри постепенно стал довольно популярным человеком в высшем свете, и его принимали «большие» люди. Но поскольку он чрезмерно увлекался картами, женщинами и вообще швырял деньгами, то его финансовое положение было тяжелым, и он очень хотел выгодно жениться. Локридж уехал из страны несколько лет назад, и мне казалось, что Давентри приложил к этому руку. Затем Локридж вернулся. Теперь он стал гораздо богаче, чем раньше, и мне стало ясно, что он опять весьма заинтересовал Давентри. Однажды, когда я ждал Давентри, который должен был выйти из дома в Мейфере после вечеринки, я заметил Локриджа, выходящего из того же дома. Что-то подтолкнуло меня, и я пошел за ним. Получилось так, что на него напала банда хулиганов и я помог ему.