Возвращение в Твин Пикс
Шрифт:
– Хорошо! – Сказала Шелли, весело посмотрев на Норму.
Для Нормы Шелли всегда была, как родная дочь. Может быть, оттого, что своих детей у Нормы не было, может, оттого, что мать Шелли умерла, когда та была еще девочкой и Шелли была очень одинокой… Но у них всегда была некая связь и обе они эту связь чувствовали.
– Шелли? – Норма положила свои руки на плечи Шелли.
– Что? – Спросила Шелли, не обратив на это никакого внимания.
– В чем дело? – Норма заставила Шелли повернуться к ней лицом.
– Ни в чем! – Слукавила Шелли.
– Это неправда. – Ласково возразила Норма.
Шелли
– Мы с Бобби женимся! – Выпалила она.
И Норма застыла как вкопанная.
– А ты быстро. – Сказала она, поборов потрясение.
–Я знаю. – Ответила Шелли. – Но мне кажется, что именно так и должно было произойти. Я люблю Бобби…
– Я знаю, Шелли. – Норма крепко обняла Шелли.
Набрав в легкие побольше воздуха, Сэм сумел собраться с силами и толкнул парадную дверь департамента шерифа. Руки предательски затряслись, как бывает, когда тебя окружают трое здоровых парней, желающих отобрать у тебя бумажник, а ты знаешь, что справиться с ними не можешь, что денег у тебя нет, и что это несомненно их расстроит, а парни, надо полагать, пустят в ход кулаки…
Такое с Сэмом случалось в школе. Трое старшеклассников из высшей школы трясли его, что ни день и Сэм около месяца возвращался домой, потеряв деньги и приобретя пару новых синяков. Когда брат вернулся из армии, он тогда служил по контракту на какой-то военной базе, в Неваде, ему дали отпускную на месяц, и увидел, что лицо Сэма разбито, то сразу догадался, в чем дело.
Конечно, Сэм ничего не говорил брату про тройку, но Джэйкоб и не спрашивал. На следующий день он просто проследил за братом, и когда троица снова вырулила из подворотни, он и сам вышел из тени и попросил Сэма пройти дальше. Еще день спустя Сэм прошел ту подворотню без всяких приключений. Троица хулиганов навсегда от него отстала…
Сэм любил своего брата, очень любил, но жизнь устроена так, что каждый жизненный путь имеет конец… И жизненный путь Джэйкоба закончился очень рано, когда ему было тридцать два года. Подробностей его гибели не разглашали, но похоже, что кто-то прокрался ночью на базу, а Джэйкоб попытался его остановить, за что и получил пулю в сердце. Одна из главных потерь в жизни Сэма.
Но чтобы не таило прошлое Сэма, мы возвращаемся в настоящее, где снова стоим на пороге департамента шерифа, рядом с Сэмом, неловко оглядывающим обстановку прихожей. Стэнли поправил очки и вошел. Он волновался, в голове Сэм уже сложил краткий план беседы с шерифом. Главное извиниться за те глупые слова, которые он имел неосторожность сегодня проронить, насчет сна про Терезу…
Сэм прошел к столу, за которым сидела Люси. Маленькая, светловолосая женщина с таким писклявым голоском, что становиться смешно! Она сидела там, и пялилась на экран портативного телевизора, по которому крутили очередную мыльную оперу. Кажется, что-то вроде «О любви»… Сэм постучал о ее письменный стол, в надежде перенять внимание Люси, но она, казалось, не может оторваться от событий на экране.
– Я к шерифу. – Тихо сказал Сэм. Почему-то, он не мог говорить громко.
– Угу. – Люси, как показалось
– Ладно. – Сэм пожал плечами и прошел к кабинету шерифа. Он снова набрал полную грудь воздуха и протер носовым платком выступивший на лбу пот. Даже здесь, в помещении, запах хвои был очень сильным, будто кто-то выращивал ели прямо в здании… И Сэму это очень нравилось.
Наконец, набравшись смелости, он открыл дверь кабинета шерифа и прошел внутрь. Шериф сидел там, и смотрел прямо на Сэма. Правда сидел он там не один, рядом сидели также и пожилой мужчина, и помощник шерифа, кажется, индеец. Стэнли мгновенно растерялся. Он ведь рассчитывал на разговор с глазу на глаз…
– Шериф… - Еле-еле просипел Сэм. Потом он кашлянул и сказал более твердым голосом. – Добрый вечер, я хотел, как бы, поговорить про наш предыдущий разговор, видите ли, я наговорил много лишнего и жалею об этом…
Трумэн снисходительно улыбнулся.
– Агент Стэнли? – Сказал он совершенно спокойным голосом.
– Да? – Сэм запнулся.
– Добрый вечер! – Гарри улыбнулся еще шире.
– А? – Сэм совсем растерялся. Он мгновенно забыл, о чем говорил до этого.
– Вам не стоит переживать по этому поводу. – Сказал ласково шериф.
«Как психиатр разговаривает с душевнобольным» - подумал почему-то Сэм.
– Позвольте мне представить вам этих людей. – Трумэн продолжал улыбаться, и Сэм заставил себя улыбнуться в ответ. Ему стало спокойнее и он сел за длинный прямоугольный стол. – Справа от меня вы видите моего помощника и заместителя, это Томми Хилл. – Мужчина, похожий по внешности на индейца (впрочем, как нам известно, Томми Хилл именно индейцем и был) подошел к Сэму и крепко пожал ему руку.
– Можете называть меня Ястреб! – Сказал помощник, также улыбнувшись.
Сэм кивнул.
– Этот мужчина, - шериф положил руку на плечо пожилого мужчины, - доктор Вильям Хэйворд. – Доктор Хэйворд также протянул свою руку Сэму и тот ее с радостью пожал. – Мы говорили про вас как раз перед вашим приходом. – Шериф вернулся на свое место и уже сидел за столом. – Как я понял, вам хотелось бы узнать побольше про дело Лоры Палмер, ведь так? Я поднял все архивы по этому делу, мы закрыли его совсем недавно, так что это не составило особого труда. Полагаю, вам будет небезынтересно покопаться в документах и записях.
– О, шериф, но я занимаюсь этим неофициально и вовсе не хотел напрягать вас… - Затараторил Сэм.
– Не стоит, агент Стэнли… - Шериф поднял правую руку перед собой.
– Сэм. – Поправил шерифа Сэм.
Шериф кивнул.
– Я уже говорил вам, что друзья агента Купера – мои друзья. Я с радостью помогу вам в ваших поисках…
– Но ведь с этим делом не все чисто! – Сказал почему-то Сэм. Шериф непонимающе посмотрел на него, будто ожидая объяснений.
– Ну, я хочу сказать, что в нем есть моменты, которые нельзя записать на бумаге. Я это понял еще тогда в Дир-Мидоу… Это дело, как бы это сказать, пахнет мистикой! – И сказав это, Сэм покраснел. Покраснел, оттого что, стоило ему закончить это предложение, как все мгновенно устремили на него свои взгляды, ожидая, что Сэм скажет что-то еще, но единственное, что им предстояло услышать еще, это всего лишь неловкий вопрос: - А разве не так?