Возвращение
Шрифт:
— Бел, — с невыразимым укором посмотрел Таррэн на оскалившуюся супругу. — Перестань ломать мне шею. Я верю, что это ты. Честное драконье.
Гончая сурово нахмурилась:
— Веришь?
— Да, любовь моя. Ты обещала, если выиграешь, обозвать меня каким-нибудь гадким словом, чтобы я уж точно понял, что это ты. Ты обозвала. Я все понял. Так, может, хватит портить мне чешую?
Белка секунду сверлила его бешеными глазами, но Таррэн, приподнявшись, быстро лизнул ее в щеку, а потом ловко вывернулся, вскочил на ноги и покосился на Элиара.
— Все
— Кто «она»? — недоверчиво переспросил светлый, не думая опускать занесенную руку.
Старая драконица хитра. Она могла навеять морок, влезть в чужие мысли, подавить чужую волю… Вдруг успела сломить побратима? Вдруг он сдался и сейчас находится в ее власти? Кто знает, на что способна эта тварь?
— Эл, остынь, — предупреждающе рыкнул дракон, видя, что светлый колеблется. — Это Белка.
— Уверен?
— Еще как, — хмыкнул Таррэн, осторожно обвив ноги жены чешуйчатым хвостом. — Что я, Гончую свою не узнаю?
— Она едва не свернула тебе шею, — хмуро напомнил Элиар.
— Бел бывает довольно вспыльчивой.
— Она обозвала тебя гаденышем!
— Успокойся, Эл. Мы так договорились.
Элиар, качнув на ладони опасно искрящийся «Огонь», подозрительно сощурился.
— А почему мне ничего не сказали?
— Сказали, — наконец знакомо усмехнулась Белка и принялась неспешно отряхивать коленки. — Только ты был так увлечен своим новым заклятием, что почти ничего не слушал.
Стая облегченно присела обратно на скалы, а Элиар с сомнением оглядел Гончую с головы до ног, чуть отвел руку с искрящимся огненным шаром, но все-таки рискнул уточнить:
— Бел? Это и правда ты?
— Хочешь, в морду дам, белобрысый? Храмовника при себе нет, уж извини, но, думаю, и пинка будет вполне достаточно. А если уж ты и тогда станешь сомневаться, то будь уверен — от вызова не отвертишься.
Элиар слегка успокоился: белобрысым его звала только настоящая Белка. Такова уж была их старая традиция, по которой он мог очень точно судить о степени ее недовольства.
Гончая недобро прищурилась:
— Что, все еще не веришь?
— Сомневаюсь, — уклончиво отозвался Элиар, продолжая исподтишка сверлить ее пристальным взглядом.
— Молодец, бдишь. Давай я тебя все-таки приложу по кумполу — может, тогда признаешь?
— Не надо, — насторожился эльф. — Хорошо, я поверил. Но если это ты, то где тогда она?
— Здесь, — улыбнулась Гончая и протянула раскрытую ладонь, на которой поблескивал увесистый золотой кругляш, мало чем напоминающий амулет. Ну, может, только капелькой белесого металла в центре, да клубящейся в его глубине тьмой, в которую совсем не хотелось всматриваться.
При виде камня стая дружно выдохнула.
— Это что? — все еще подозрительно уточнил светлый эльф.
— Лунная сталь, — ответил вместо Белки рен Истаэр.
Элиар только сейчас заметил, что кузнец выглядит так, будто только что отошел от наковальни. Волосы подпалены, рубаха сожжена до дыр, на коленях виднеются пятна сажи, а физиономия до того закопчена, будто остроухий сутки напролет жег древесный уголь ради сомнительного удовольствия прокоптиться насквозь.
При виде удивления чужака летописец понимающе улыбнулся, а заметив сердитый взгляд Белки, виновато развел руками.
— Прости, что так долго: лунная сталь капризна. Я не маг, чтобы всего за сутки отковать тебе нужную форму, да еще и достаточной емкости.
— Если бы ты не успел, я бы тебя живьем закопала, — мрачно просветила его Белка, сверкнув глазами. — Целый час ей зубы заговаривала, дуростью всякой занималась. Прыгала, скакала как ненормальная. Злила ее, насколько только хватило фантазии… а тебя все нет и нет! Ис, ты меня едва не подставил!
Рен Истаэр флегматично пожал плечами:
— Ну не подставил же.
— Сволочь ушастая! — буркнула Белка, сунув амулет под забавно шевельнувшийся нос мужа. Потом вовсе положила на камни и отошла.
Элиар чуть не рухнул от облегчения на землю, а Таррэн шумно втянул ноздрями горячий воздух.
— Мм… наконец-то ты пахнешь как раньше! Мрр, до чего же дивный аромат. Мне его так не хватало!
— Лучше гадость эту прибери и проверь, все ли в порядке.
— А что за гадость-то? — Элиар погасил ненужное больше заклятие и подошел, едва сдерживаясь, чтобы не завопить от радости и не цапнуть Белку при всем народе, бессовестно прижать к груди и никуда больше не отпускать. — И почему именно лунная сталь?
— Потому, что у лунной стали есть одно редкое свойство, Эл: она умеет без остатка поглощать нестабильные субстанции. Например, остаточные эманации всяких там заклятий, рваные щиты, чью-то защиту, неприкаянных духов…
Светлый округлил глаза.
— Вот так просто?!
— Ну не просто, конечно, — усмехнулась Белка, снова отпихнув от себя морду дракона. — Мне пришлось порядком побегать, чтобы наша старушка поверила и рискнула слиться со мной без предварительного ритуала. Убить ее, как ты понимаешь, невозможно. Да и не с руки мне: все-таки чья-то Мать. А вот обезвредить — пожалуйста. Заточить, например, в слиток лунной стали и закинуть в глубокую впадину, чтобы никто не достал. Я про лунную сталь только накануне поняла, когда Тоаркана по морде царапнула. Клинок, правда, сломался, но перед этим энергию из его щита вытянул. Потом Истаэр подсказал, как этим воспользоваться, вот я и попросила его выковать такую же штуку, только другого размера.
— Но ведь ты могла не успеть, — нахмурился Элиар. — А Мать могла воспользоваться другим способом, чтобы заполучить твое тело.
Белка снисходительно на него посмотрела.
— Эл, друг мой ушастый… как ты думаешь, что я делала две долгие недели, пока вы со старейшинами языками чесали?
Элиар вопросительно приподнял бровь.
— Полагаешь, я не знала, что за руны на мне горят? Или понадеялась, что Мать даст мне хоть один шанс?
— Ну ты у нас девушка осторожная, предусмотрительная… А и правда, где ты была?