Возвращение
Шрифт:
И сейчас Исану предстояло решать проблемы Авара, а не беспокоиться о сыне, который очень скоро будет в абсолютной безопасности рядом с Верном. Физически Исану станет проще. И психологически. Хотя он постоянно забывал, что ждёт ребёнка, отмахивался от этой мысли – и поплатился. А может, сам подсознательно довёл ситуацию до такого результата, теперь уже не разобрать. Династическую повинность он выполнил, и о детях думать больше не хотелось. Точно не до возвращения на Керию. Исан был уверен, что Лэнси его в этом поддержит.
Утром Исан получил дозу болеутоляющего и отправился к Нойду – ему тоже пришлось в спешном порядке покинуть
Времени приходить в себя у них не было – пособников киллера задержали, но на допросах добиться от них каких-либо сведений не удалось, успели лишь изъять яд, припасённый на случай ареста, и тем самым смогли обеспечить сохранность их жизней. Местные псионики тоже оказались бессильны – блоки поставили телепаты высокого уровня, а среди работавших на новое правительство такие отсутствовали, как и среди стражников Исана. Нойд не пожелал приказывать своим подданным принимать синтетик – крайне рискованно, да и дело добровольное. В итоге Исан попросил Рея привезти штатных псиоников с собой, хотя и не был уверен, что те справятся.
Ощущение связанности по рукам и ногам не оставляло, Исана раздражала собственная беспомощность, казалось, пора уже предпринять решительные действия, но они с Верном и Реем договорились подождать до праздника – скоро исполнится год с момента избрания нового правительства Авара, а любые подозрения могут нарушить установившееся хрупкое равновесие, как и громкие обвинения в адрес находившейся в тюрьме Инно. Всё-таки большинство граждан истерзанного революцией государства проголосовали за стабильность и упразднение каст, предложенное Нойдом. Или, может, они просто поверили, что он олицетворяет собой волю создателей наравне с имперцами.
Здание, где сейчас располагалось правительство, имело форму полушария – понятие «триединство» и связанную с ним пирамиду теперь намеренно избегали. Это казалось Исану нерациональным, но аварцы действительно очень много внимания уделяли внешней эстетике. И раз здание в форме тетраэдра, по их мнению, могло помешать слаженной работе нового госаппарата, то спорить с ними было бесполезно.
Исан участвовал на очередном экстренном совещании, а мысли вновь стремились улететь куда-то вдаль – время шло к обеду, и видения из ночного сна повторились наяву уже дважды, из-за них голова раскалывалась. Ни один анальгетик от боли не помогал – только ментальное воздействие Рея, обращаться к посторонним псионикам Исан считал недопустимым.
Лица аварцев казались исполненными беспокойства, обсуждали недавнее покушение на Нойда и новое столкновение на удалённой от столичной планеты станции. Несмотря на состояние здоровья, Нойд держался стойко, но его внешний вид смущал не только Исана – все отводили глаза, словно стесняясь его пугающего ожога и скрытой под повязкой половины лица.
Всё было как всегда, ничего не менялось – взгляд Исана скользнул с матовой поверхности овального стола на окно во всю стену: столица Авара жила, двигалась, цвела островками скверов, искрилась водой строгих линий каналов и блестела стёклами монументальных строений геометрических форм. Ей было плевать на борьбу за власть, интриги и волнения – или она создавала иллюзию своего безразличия.
В попытке вернуться к теме совещания Исан прикрыл глаза ладонью, помассировал виски, убрал руку – и увидел, как здания опутывает липкая даже с виду серая пузырящаяся паутина. Как в его сне. Она шевелилась, пытаясь отвоевать себе как можно больше пространства, словно была живой. Зрелище заставило невольно задержать дыхание – стало одновременно противно и страшно. А ещё Исан начал чувствовать эмоции этой сети, они пробирались в его разум, облегчая головную боль, освобождая сознание.
– Что вы думаете по этому поводу, акари? – Нойд вырвал из оцепенения, заставил вздрогнуть и повернуться в его сторону.
– Я вас поддерживаю, господин Нойд, – машинально ответил Исан и тут же вернулся взглядом к окну: паутина исчезла.
С момента, как он оказался на Нанхи, и до сегодняшнего дня видения продолжали прогрессировать – сначала Исан связывал их с артефактом и возможным возвращением рэнделов, а потом решил, что не стоит исключать и заболевание: далеко не все Рэеллины имели здоровую психику, и галлюцинации, мании и прочие симптомы передавались по наследству. Одни суицидальные наклонности членов Семьи чего стоили. Признавать свою ненормальность, а также обращаться за психиатрической помощью было не сказать чтобы приятно, но и игнорировать проблемы казалось недопустимым. Как с беременностью, когда запущенный случай может привести к крайне неутешительному итогу. А ведь на его плечах лежала огромная ответственность, Исан решил не откладывать этот вопрос в долгий ящик и обсудить его с Реем, как только он с Джейсом прибудет на Авар.
– Акари, правда, что ваш отец прилетит на празднование в столицу? – в коридоре его остановила Ивраш. Экс-жрица приветливо улыбалась и смотрела снизу вверх, но Исан всегда общался с ней сдержанно:
– Да, госпожа Ивраш.
– Не могу поверить, что уже полтора года прошло с тех легендарных событий, – жизнерадостно продолжила она, по привычке взяв его за руку, и Исан невольно начал разглядывать её замысловатую причёску с искусно вплетёнными бусинами.
– Да, никто не предполагал, что те переговоры станут для Совета каст последними, – согласился Исан, терпеливо снося противоречащее керийскому этикету прикосновение, поскольку для аварцев это считалось нормой.
– Акари, вы даже не представляете, как я восхищаюсь решимостью вашего отца: Империя не только предложила Авару помощь, но и выполнила своё обещание. – Понять, почему молодая аварка раздражала, Исан не мог. Пожалуй, в последнее время его нервировали почти все аварцы. Мерзкую галлюцинацию – по ноге Ивраш вдруг поползла серая вязкая гадость – получилось отбросить, только тряхнув головой.
– Мой отец действовал исключительно в интересах вашего народа, госпожа Ивраш, – сказал Исан, понизив голос, и почтительно поклонился. – Прошу меня извинить.
Смысла ехать в госпиталь не было – Ноэм слишком мал и не сможет запомнить отца, пока находится в инкубаторе. Исан всей душой любил первенца, можно даже сказать, что через Арена смог вернуть нормальное отношение к Верну, но сейчас не имел права привязываться. Чтобы не тосковать. Ему хватало Арена, но тот уже мог общаться по голосвязи, а Ноэм будет способен отвечать только через несколько лет – когда Исан, скорее всего, уже вернётся домой.
Сейчас главное – отправить сына на Керию, возможно, даже прыжком навигатора, они обсуждали это с Реем, и Исан попросил подготовить для Ноэма мобильный вариант инкубатора.