Возвышение империи

Барон Сэм

— Рабом? Нет, лучше умереть и на том покончить.

— Ты мог бы передумать во время пытки. Но я имел в виду другое. Моя жена просила сохранить тебе жизнь.

Египтянин был ошеломлен.

— И эта девушка, Эн-хеду, умоляла за тебя вместе с Треллой. Ты знаешь Эн-хеду?

— Да, я ее знаю. Она продавала безделушки рядом с домом Кортхака, — глаза Хатхора широко раскрылись, когда он понял. — Она одна из людей… людей госпожи Треллы?

— Почему ты пощадил ее тогда? И мальчика?

— Она готова была умереть, чтобы защитить

своего мужчину. Я подумал… Она часто по-доброму говорила со мной, — Хатхор пожал плечами, приподняв связанные руки. — Я подумал, что было уже достаточно убийств женщин и беспомощных мужчин. Победим мы или проиграем, их смерти ничего не изменят.

— Да, было уже достаточно убийств, — согласился Эсккар. — Теперь пора строить. Земля должна быть очищена от разбойников, а люди защищены от степных кланов. Мне нужны люди, которые помогут мне строить, Хатхор, и сражаться с моими врагами. Верные люди.

Хатхор уставился не на Эсккара, а на Эн-хеду, не в силах вымолвить ни слова.

— Или, когда ты оправишься от раны, — заговорила Трелла, — мы можем дать тебе лошадь и отпустить тебя. Ты сможешь даже вернуться в Египет. Решай сам.

— Вы дарите мне жизнь?

Эсккар кивнул.

— Жизнь за жизнь. Твою жизнь — за жизнь Эн-хеду и Таммуза. Ты не обидел Треллу, и никто не вышел вперед, чтобы обвинить тебя в убийстве или изнасиловании. Если бы ты совершил что-нибудь такое… Тогда был бы другой разговор.

— У меня ничего не осталось в Египте, — Хатхор перевел взгляд на Эсккара, потом на Треллу. — Клятва, которую я принес Кортхаку, закончится с его смертью. Если ты примешь мою клятву, я буду верно служить тебе, господин. Клянусь.

Эсккар решил, что египтянин говорит серьезно. Он посмотрел на Треллу, та кивнула. Взяв нож, висевший у него на поясе, Эсккар перерезал путы на руках Хатхора.

— Я отведу его вниз, господин Эсккар, — сказала Аннок-сур, обхватив египтянина за плечи. — И вызову лекаря, чтобы тот позаботился о его ранах.

В дверь постучали, и в комнату протиснулся Гат.

— Я взял трех человек из тех, которых обвинил Корио. Остальные…

Гат удивленно распахнул глаза при виде пленника.

— Ах, да, Гат, хорошо, что ты вернулся, — перебил Эсккар, наслаждаясь пораженным видом старого воина, уставившегося на Хатхора, чьи руки были развязаны и который опирался на Аннок-сур. — Мне надо кое-что тебе сказать.

Эпилог

Девять дней спустя Явтар снова вел свою лодку к Аккаду, хотя на сей раз он явился не глухой ночью, а вскоре после полудня. И теперь он командовал другим судном, прекрасным, только что приобретенным, одним из самых больших судов, ходивших по реке. Оно могло похвалиться ярко-белым парусом в два человеческих роста, длинным рулевым веслом на корме и командой из двух взрослых мужчин и одного мальчика. И груз у Явтара сегодня тоже был другим:

вместо угрюмых воинов и оружия он привез пассажиров и товары.

На пристани Аккада оставалось пустым только одно место, и другая лодка, пришедшая из верховьев реки, тоже нацелилась на него. Проклятья Явтара эхом разносились над быстро уменьшающимся пространством между двумя судами, когда оба командира искали, где бы им причалить. Обе лодки почти столкнулись, прежде чем командир второго судна уступил, как из-за воплей Явтара, так и из-за того, что на мачте Явтара развевался флаг Клана Ястреба.

Влажные весла блеснули в пузырящемся потоке, поймали солнечный свет, борясь с силой реки, когда лодка скользила к берегу. Гребцы в последний раз отчаянно налегли на весла, и лодка Явтара встала на место у причала, путешествие подошло к концу.

Явтар удовлетворенно крякнул, когда его новое судно стукнулось о пристань; по крайней мере, течение ему теперь не угрожало. Один из членов команды проворно прыгнул на берег и привязал причальные канаты носа и кормы к истертым столбам. Другой уложил парус вокруг мачты, освободив путь для спуска на берег пассажиров и груза.

Удачно выполнив свой последний рейс, Явтар намеревался в следующие несколько дней как следует напиться, наслаждаясь выгодами войны. Великая битва за освобождение Аккада оказалась доходной для старого лодочника. Он один из всех людей Эсккара вошел в Аккад с большим мешком золота — то была плата, полученная вперед за использование его судов для перевозки воинов. В день после битвы, когда большинство воинов толпились в питейных заведениях, празднуя победу, Явтар навестил округу и потратил свое новоприобретенное богатство на то, чтобы купить приличных размеров ферму недалеко от города.

Потом на одну из своих лодок и золотые и серебряные монеты — он ухитрился незаметно забрать их у мертвых египтян в башне — он выменял гордое судно, которым теперь командовал. Только одно это сделало бы Явтара богачом.

— В целости и сохранности, спокойное плавание, как я и обещал, — сказал Явтар очень гордо.

— Как ты и обещал, главный лодочник, — согласился Алексар, стоя на носу судна и стараясь не мешать команде. — Но я бы предпочел путешествие верхом или даже пешком.

— Тем больший ты дурак, стало быть, — ответил Явтар, смягчив свои слова улыбкой. — Увидимся ночью у Зенобии. И там ты сможешь купить мне вина.

Он легко спрыгнул на берег и отправился искать начальника пристани, чтобы заявить о доставленном грузе и завершить все дела. Многолюдная пристань была полна дневной торговой суеты, которая стала здесь больше обычной с тех пор, как провалилась попытка Кортхака захватить власть в Аккаде. Явтар купил две дюжины мешков с зерном в Биситуне и рассчитывал продать их тут с большой выгодой — добавочное вознаграждение в придачу к щедрой плате, которую предложил господин Эсккар, нанимая судно Явтара.