Вперед в прошлое 2
Шрифт:
— А я что? Я не курю.
Мы спустились в подвал, расселись на диване. Борис взял «Химию и жизнь», где печатали фантастику — стопку этих журналов принес Илья. Гаечка поджала ногу и спросила проникновенным шепотом:
— А вы слышали, что в городе завелся маньяк? В лесу нашли женский труп! Без головы. Собаки, говорят, откопали.
— Да ну! — не поверил Борька.
— Правда! — Гаечка неумело перекрестилась. — Ворует красивых девушек и убивает. Говорят, уже много пропало.
Вспомнилось объявление о розыске Марины, потом на память пришла ее убитая горем мать. Неужели найденный труп и есть Марина?
— Опознали тело? — спросил я.
— Да. Школьница из Краснодара. Там украл, сюда привез, убил и… — Гаечка прошептала одними губами: — изнасиловал…
Но вошедшая Наташка услышала даже ее шелест.
— Кто? Кого?
Шумно выдохнув, сестра развалилась на диване, вытянула ноги и всем своим видом показывая, что она смертельно устала.
— Маньяк же! — сказала Гаечка. — И ты, что ли, про него не слышала?
— Нам сейчас как-то не до него, — ответила Наташка.
— Тю, про него даже в газете писали! Что четверых уже замучил. И это за месяц!
— А точно не инопланетяне? — усмехнулась Наташка. — Там и не такое напишут.
Гаечка посмотрела на нее фирменным убийственным взглядом, но конфликт погасил подоспевший Рамиль.
— Салют, народ! — крикнул он с порога.
На ходу он полез в рюкзак, достал пакетик с черешней и абрикосами, положил на стол.
— Угощайтесь! Мытый!
Все налетели на фрукты.
— А ты про маньяка слышал? — спросил Илья.
— Про какой маньяк? У нас каждый месяц то маньяк, то порча, то эти, который органы режут.
Следом за ним явились Димоны, но успели только к концу пиршества, им досталось по абрикосине. Пока все доедали, я спросил:
— Рам, а почем абрикосы на опт и когда надо приезжать, чтобы купить подешевле?
— Отец вечером остатки скупает, ваще по сотке можно сторговаться, — поделился секретом Меликов. — А утром продает. Ваще оптовики с ночи приезжают, но они жадный, лучше у них же остаток брать.
— Спасибо! А это тема! — обрадовался я, сам бы ни за что не догадался так сделать.
Ну а что, логично: с парой килограммов на рынке торчать не хочется, особенно если товара было много и продавался он долго, вот и готовы продавцы побыстрее избавиться от остатков и — отдыхать домой.
— Ну что, камрады, погнали? — спросил я, вставая с дивана.
— Кто-кто? — прищурился Илья.
— Камрад — товарищ, единомышленник, — объяснил я.
Илья пару раз повторил слово, будто пробуя его на вкус.
— Мне нравится. Давайте так и назовемся? Камрады!
Все подняли руки, я глянул на напряженную Гаечку и кое-что вспомнил.
— Камрады, с нами хочет тренироваться Алиса Микова из седьмого «Б».
Рамиль вскинул обе руки и расплылся в улыбке — видимо, ему Алиса нравилась.
— Прикольно. Я за!
Гаечка, я, Илья, Рамиль, Чабанов были «за», Минаев, Наташка и Борис — против.
— Большинством голосов Алиса Микова принимается на испытательный срок, — вынес вердикт я. — Не в компанию, просто допускается на тренировки. И вот теперь — погнали!
Мне хотелось побыстрее закончить тренировку и поговорить с Леонидом Эдуардовичем. По идее он не должен мне отказать, но мало ли. Ведь это безумие — дать немалые деньги пацану на сомнительное предприятие. Да, он вроде как мне должен, но на самом-то деле нет. Его право отказаться, если он сочтет мое предприятие блажью и подумает, что отказом убережет меня от глупости.
— Стойте! — воскликнула Гаечка. — Лису позову!
Рамиль плотоядно улыбнулся. Борька всплеснул руками и возмущенно воскликнул:
— Что — уже?!
— Уже, — радостно кивнула Гаечка и посмотрела на меня, — мы же за нее проголосовали, да? Ей можно приходить? Она ждет.
Глава 9
Третья лишняя
Гаечка привела Алису. Под недовольными взглядами девушка, даже скорее маленькая девочка, как из фильма про Леона киллера, на миг оробела, но вскоре взяла себя в руки и прошептала, помахав нам рукой:
— Привет!
— Добро пожаловать в клан, — строго сказал я. — Если потянешь. У нас тут курение, алкоголь и прочие излишества не приветствуются. Условия — спартанские, развлечения — интеллектуальные.
— Спартаковские? — удивилась Алиса. — Мамин хахаль болеет за «Спартак». Ну, если не играет наша команда, а ей со «Спартаком» играть не светит.
— Так, — придержал коней я. — Спарта и Спартак — это разные вещи. Вот тебе задание. Пока не выяснишь разницу, к следующей тренировке не допущена. А я спрошу. У нас тут только сильные.
Обычно такой подход здорово стимулирует подростков, которые в лепешку готовы расшибиться, чтобы доказать: да, да, мы — лучшие, мы — крутые, мы — достойны!
Алиса сосредоточенно кивнула, будто взвешивала свои шансы прижиться в таком крутом клане.
— Хорошо.
— И курить бросай, — попыталась доминировать Наташка, но Алиса оказалась зубастой.
— Это я-то курю? — набычилась она. — Да одну-две в неделю! За собой следи, как ни перемена, так бежишь за школу со шлюхотой всякой.
Наташка раскрыла рот, чтобы ответить, и, пока она не вскипела, я ее осадил, сделал вид, что для меня это новость.
— Наташа! Это правда?
— Нет!
— Правда, — констатировал факт Илья и обозначил свою позицию: — Правила должны работать для всех. И для родственников босса тоже.
— У нас нет боссов, — скривился я, — все равны.
— Курила, да, — покаялась Наташка. — Но уже две недели — ни одной!
— А когда следующая тренировка? — спросила Алиса.
— Ты эту переживи, — не унималась Наташка.