Вперед в прошлое 5
Шрифт:
— Клево вам, вы все в одном классе! — пожаловался Борис.
— Так а вам кто мешает? Приходите и — вперед. Мы поможем, если что, — сказал я.
— Круто! — улыбнулся Рамиль. — Один делает математику, второй физику, третий русский, остальные скатывают!
— Фиг вам, — возмутился Илья. — Это называется — паразиты. Несправедливо, если все будем делать мы с Пашкой. Все будут делать все.
Я его поддержал:
— Воля и разум — девиз нашего клуба. Мы должны быть не только сильными, но и умными.
— Я матешу
Еще весной и я так считал. Бесполезная фигня эта ваша математика, она нужна мне для поступления и не более. Теперь же, со знаниями взрослого, считал по-другому.
— Она мозги прокачивает. Нервные клетки развиваются до двадцати трех лет, и вот за это время нужно сформировать как можно больше нейронных связей. То есть напихать туда навыков. Тогда жить и зарабатывать будет легко.
— Фигня, — не согласилась со мной Гаечка.
Из-за деревянного забора, под которым мы скопились, высунулась бабка в белом платке и крикнула:
— Чей вы тут расселись? Заплевали все, наркоманы! А ну пошли вон, а то собаку спущу!
Алиса поднялась, отряхнув юбку, и показала бабке средний палец. В нее полетел ком земли, и мы бросились врассыпную.
— По домам! — скомандовал я. — В час — на базе!
— А ну пошли отседова, ироды! — разорялась бабка. — Антихристы!
Разбежавшись в разные стороны, мы рассеялись. Я оказался рядом с Юркой, которому нужно было аж в Васильевку, сказал ему:
— Подожди!
Он остановился. Я подождал, пока Алиса отдалится, и спросил:
— Она точно не придумывает?
Каюк шумно почесал в затылке, пожал плечами.
— Я не догнал. Никто ее не трогал, она сама на всех шипит. Странная ваще.
Значит, все-таки подростковая мнительность. Но одно другое не отменяет. Нужно внести это все в ежедневник. В пятницу вечером я буду навещать Светку и Ваню, помогать им и старикам, покупать еду. И усиленно думать, как определить малых в школу. В субботу и воскресенье у меня развоз товара по точкам. Интересно, сколько их останется из тех, что есть сейчас?
Ну и созвон с бригадиром и заказ товара. Процесс запущен, торговля идет практически без моего участия: бабушка с Канальей получают товар через день, делят его на два раза, вечером отвозят на вокзал и отправляют в Москву. Раз в неделю забирают то, что передал дед: мне кофе на продажу и мелочевку для друзей.
Пока курс доллара не колеблется, держится в пределах тысячи и мы доживаем последние спокойные месяцы, но в сентябре-октябре бакс должен скакнуть из-за расстрела Белого дома. Так что забот прибавится. Нужно будет всю выручку сразу же менять на доллары.
Сейчас жизнь еще ничего. А в девяносто четвертом начнется настоящий ад: повальная задержка зарплат, которые за пару месяцев будут обесцениваться настолько, что хватит только на хлеб.
Спасибо болтливому Витале, который рассказал мне все торговые схемы, которыми он пользовался, до много я сам не додумался бы.
Глава 4
Чума на оба ваши дома
Яркий свет по глазам. Белая комната. Огромный экран на стене, выдвижная клавиатура…
Меня накрыло волной радости. Ура! Вспомнилась ялтинская красавица, все те люди, смерть которых видел в прошлые разы, и я понял, что конкретно им подарил сколько-то драгоценных дней жизни. Сколько?
Экран мигнул. Вздрогнули цифры на таймере: 08. 05. 2027. Канун Дня победы. Время, когда во многих городах его будут отмечать без ветеранов, потому что им на тот момент должно быть более ста лет. А сейчас они относительно молоды и полны сил…
С мысли сбили сменяющиеся на экране картинки: день-ночь-день-ночь-день-ночь…
Началась перемотка, замелькали цифры. Я подошел к клавиатуре, попытался ее оживить, но снова тщетно.
Перемотка закончилась, на таймере обозначились ноли. Скоро проступят цифры. Я перевел взгляд на экран, рассчитывая увидеть очередной незнакомый пейзаж, и вздрогнул. Мне предстояло смотреть, как гибнет родной город. Ломаная линия гор на севере. И облака. Удивительно низкие облака, которые, как парапланеристы, будто бы спрыгивали с вершин и скользили по небу.
Залив. Краны, похожие на гигантских жирафов. Два оранжевых буксира, сопровождающие исполинский сухогруз. Площадь со стелой. Современные высотки с огромными голубыми стеклами.
Набережная… Прекрасная, чистая, мощеная плиткой, а не как сейчас. Все чистенькое, сияющее, аккуратное. Белые шезлонги на пляже, белые стационарные навесы в форме зонтов, деревянные дорожки между ними и никакого мусора и дохлых дельфинов. Прекрасное беззаботное сытое будущее.
Нарядные отдыхающие, дефилирующие по набережной. Люди на электрических самокатах. Старик стоит на колесе, а оно его везет!
Взрослого меня бесили самокаты, но именно сейчас, за пару мгновений до гибели, они казались трогательными и милыми. Как и собачники, облюбовавшие шикарный стриженный газон. И эстетичные кофейные ларьки…
На таймере проступили цифры: 19. 06. 2027.
Камера приблизила старушку-божьего одуванчика в газовом платке, прижимающую к щеке мохнатого йорка. Я закрыл глаза, не желая видеть того, что будет дальше, но все равно каким-то чудом, сквозь сомкнутые веки видел перечеркнувший небо инверсионный след и ослепительную вспышку.
Все они умерли, не успев испугаться, потому что ракета ударила прямо по городу. Интересно, где в этот момент буду я и мои близкие?
Будут ли живы мама и отец? Как сложатся судьбы друзей, Наташки и Бориса?