Впервые в жизни
Шрифт:
Эми с усилием подняла веки и сосредоточилась на его лице, завороженная выражением чистого экстаза. Она понятия не имела, что это с ней. То ли дело в происходившем с ними несколько минут назад, то ли в том, что его вкус до сих пор остался на языке. Или в невероятном ощущении его плоти, такой твердой, проникшей так глубоко… Но она хотела его с отчаянной потребностью, о существовании которой до сих пор не подозревала.
Подняв ноги, она обвила ими его талию и протестующе застонала, когда он вышел из нее только затем, чтобы войти снова.
— Хорошо?
Она не ответила. Не могла. Утопала в ощущениях.
Их пальцы переплелись. Он поднял ее руки над головой, продолжая сжимать.
Эми выгнулась, пытаясь освободиться, но Мэтт крепко держал ее и стал медленно входить. С ее губ сорвался очередной крик. Она не совсем понимала, что происходит. Он требовал от нее всего: сердца, тела и души, самым примитивным, первобытным способом, и она это позволяла. И глаза его тоже держали ее в плену, наблюдая, как она извивается под его ласками.
Ставя на нее свое тавро.
Это уж слишком!
— Нет! — судорожно дернулась она.
Он немедленно отпустил ее руки и озабоченно нахмурился, но прежде чем успел сказать слово, она ударила его в грудь и оказалась сверху, точно повторяя его действия, так что теперь его руки оказались над головой.
Ха!
Он долго смотрел на нее из-под полуопущенных век, прежде чем чувственно улыбнуться:
— Лучше?
— Гораздо, — пропыхтела она, и в следующие минуты в комнате слышались только стоны наслаждения, когда она приподнялась, чтобы вобрать его в себя.
Мэтт позволял ей делать все, что она хотела, в чем так нуждалась. В быстром, грубом сексе. Очередное движение посылало электрические разряды по каждому нерву ее тела.
Когда все кончилось и она лежала на нем разбитая и без сил, он прижался нежным поцелуем к ее влажному виску.
И тогда она ясно поняла правду.
Когда речь идет о Мэтте Бауэрсе, у нее нет и не будет самоконтроля.
Час спустя Мэтт стоял на пыльной парковке, глядя, как уезжает Эми. Он отвез ее к машине, как она и просила. Оттуда она удрала так быстро, что у нее все еще голова шла кругом.
Похоже, то, что между ними было, смутило и озадачило ее. И это Эми не нравилось.
Что же, не ей одной. Он приезжал сюда, чтобы оказаться подальше от всех, а не для того, чтобы кого-то слишком близко подпускать к себе.
И потерпел неудачу.
— Помни, — сказала она еще в постели, голая, растрепанная, великолепная. — Это всего лишь секс.
Он едва не спросил, кому она это напоминает: ему или себе? Но судя по выражению лица Эми, она ясно давала знать, что ничего больше не желает.
Они молча добрались до ее машины. Трудно сказать, дружелюбное это или напряженное молчание, поскольку его радар, распознающий женские настроения, был разбит с тех пор, как Шелли уложила свое дерьмо и убралась из его жизни.
Вернее, сбежала.
Мэтт покачал головой, но легче от этого не стало. Он все еще не пришел в себя.
Сначала Эми сделала ему лучший в его жизни минет. Потом объезжала, как непокорного бычка, окончательно лишив способности мыслить здраво. Это она взяла его, очевидно, не желая выглядеть уязвимой. Желая показать, кто здесь главный.
Что было ново… и интересно.
И трудно с этим спорить, раз он испытал такое наслаждение. О таком сексе мечтает каждый мужчина. Бесстыдный. Спонтанный. Раскованный.
И без всяких обязательств.
Разве не именно этого Мэтью хотел от Эми Майклс?
Глава 11
Так много шоколада, так мало времени.
На следующий день Эми работала в закусочной. Смена была долгой, монотонной, и ко всему прочему, на улице лило как из ведра. Причал был пуст, дождевые тучи накрыли побережье всего штата Вашингтон, и закусочная была пуста. Поэтому у Эми было слишком много времени для размышлений.
А это нехорошо, потому что перед глазами все время стоял Мэтт, двигавшийся над ней. А его голос… чувственный, эротический шепот в ухе, тела мокры от пота, ноги переплетены. Каждый раз проигрывая это в памяти, она чувствовала пульсацию и жар в тех местах, которые вовсе не имели права пульсировать, когда она обслуживала посетителей.
Просто она давно не была с мужчиной.
Эми твердила себе, что прошли годы с той омерзительной ночи в Майами, когда она попала в очередной переплет, да такой, что с величайшим трудом из него вырвалась. Еще один парень, желавший больше, чем она могла и хотела дать. После этого она напрочь отказалась от секса.
Но с Мэттом все было по-другому, не похоже на то, что Эми испытывала с другими. Секс с ним означал близость, к которой она не была готова.
Нисколько.
Чтобы немного отвлечься от мыслей о Мэтте, Эми во время перерыва ушла в крохотный офис в глубине закусочной и вытащила мобильник. Она хотела спланировать последний этап путешествия, но немного запуталась.
«Позвони как-нибудь. Один звонок — один вопрос… Как тебе это условие?»
Слова матери эхом отдались в мозгу. Их отношения были весьма бурными с того самого дня, как Эми в двенадцать лет переехала к ней, и до того дня, когда в шестнадцать Эми навсегда ушла из ее дома.
Но, оглядываясь назад, Эми не могла не признать, что тоже не была так уж безгрешна. Что и она во многом виновата, особенно в постоянных ссорах с матерью и, прямо сказать, вызывающем поведении. Факты — упрямая вещь. А Эми была лгуньей. Мелким воришкой. Подростком, размахивавшим своей необузданной чувственностью, как волшебной палочкой.
Кошмар.
И она ушла, не оглянувшись, даже не подумав о том, что чувствует мать. Плевать ей было…
Эми прерывисто вздохнула и набрала номер матери. На звонок ответили быстро.