Врата Шиес. Равноденствие
Шрифт:
Пробежав глазами пергамент, Бранко с некоторым трудом поднял свое тучное тело, подошёл к столу , нагрел воска и поставил на документе королевскую печать.
– Неси в канцелярию. Пусть сделают копии и развесят на всех придорожных столбах включая и Веренийский купеческий тракт.
3. Чужеземный гость.
Смеркалось. Медленно и торжественно, как это бывает на исходе лета. Туман, поднявшийся из долин,
Из этого сырого тумана соткался плотный силуэт конного. Он ехал не спеша, позволяя лошади идти шагом. Одного беглого взгляда на его запыленные высокие сапоги с металлическими пряжками, и свободные, не по моде, брюки из мягкой темной кожи, было достаточно, чтоб определить – мужчина приехал сюда из чужих краев. Скакун его весь черный, невероятно крупный, был никому неизвестных здесь кровей, его мощная шея и крепкие бабки сплошь покрытые длинной лоснящейся шерстью говорили о силе и выносливости.
"Иностранец", как сейчас было модно говорить, казалось, не чувствовал холода, не ощущал промозглого тумана всюду проникающего своими мокрыми щупальцами. Рукава его посеревшей от времени и странствий рубахи, были засучены выше локтя, обнажая крепкие предплечья. На правой руке блестела от влаги плотная перчатка. Несмотря на сложение и длинный меч, притороченный к седлу и по закону перевязанный ремнем, человек этот не походил на воина. Воины всегда носят кольчуги, железные панцири, или дублеты из вареной кожи на худой конец, потому что воины, как известно, всегда при деле, но и на обычного бандита, коих всюду пруд пруди, чужеземный пришелец тоже не походил. Какой то он был странноватый. Бывают, знаете ли, такие люди, которые не манерами не привычкой одеваться, а чем то невидимым для глаза создают впечатление резкого отличия от остальных добропорядочных граждан, и отличие это чувствуется с самого первого взгляда. Таков как раз и был этот, невесть какими ветрами занесённый сюда, чужеземец.
На бедре, человек этот носил ещё один меч, покороче и на вид не такой устрашающий. Конечно, если кто более менее грамотный, осмелился бы присмотреться получше, то возможно догадался бы относительно рода его занятий, но прохожие спешили домой, укрыться от холодной сырости, им было вовсе не до того, чтоб разглядывать какого то бродягу.
Местность в которую занесло иностранца, не отличалась изысканностью архитектуры. Стоявшее на отшибе нищее и замызганное королевство скорее походило на периферию большой страны, чем на самостоятельное государство.
Разруха ощущалась всюду: и в гнилых досках, настеленных вместо мостовой, и в убогих жилищах, и даже в воздухе, смердящем отбросами. Этот далёкий, богом забытый край не был богат ископаемыми, не имел выхода к морю и больших полноводных рек, его расположение не имело никакой стратегической ценности для соседей, видимо поэтому он всё ещё гордо именовался свободной страной, краем лесов и долин.
Чем дальше всадник продвигался вглубь, тем теснее становились улицы. Под навесами возле грязных трактирчиков прятались от холода нищие, закутавшись в драные лохмотья. Пьянчужки разного возраста и пола шатались держась за стены.
Смрадный городской воздух сделался
–Ну кого еще лихо принесло? – послышалось из за ворот, в ответ на стук. – Чего надо? Сказано ж вам, оборванцы, советник не принимает.
– А я не к советнику. Я к королю, сего славного…мм....государства.
– Пшел отсюда, бродяга, щас пикой ткну.
– Ты не спешил бы хамить. Тем более угрожать. Тем более из за ворот. Это непорядочно. – ответил чужеземец спокойно. – Мне нужен король, потому как королю, я слышал, в свою очередь нужен охотник.
В воротах открылось маленькое смотровое окошко, в котором показался необъятных размеров красный нос, и такие же красные, слезящиеся глаза. Глаза недоверчиво окинули гостя.
– Что т ты не больно на охотника похож…скорее на оборванца какого… – подитожил гвардеец, который видимо сегодня был не в духе – Иди на ярмарке фокусы кажи, ишь повадидись всякие юродивые околачиваться.
По иронии судьбы чужестранец тоже пребывал в дурном настроении.
– Сейчас ты увидишь настоящий фокус. Следи за моей рукой. – нехорошо ухмыльнулься он и не дав стражу опомниться, коротко, без размаха, двинул кулаком прямо в красный нос. Хлынула кровь, послышалась страшная брань, потом ржавый скрежет засова. Ворота приоткрылись и показался конец широкой, остро отточеной пики. Служивый попытался ткнуть незваного гостя, но тот оказался весьма ловким, увернувшись от острия, вырвал древко и тупым концом саданул стража, выбив парочку зубов. Тот взвыл, выругался, и что есть мочи припустил бежать.
– Караул! Подьем! Стража! – невнятно заорал гвардеец на бегу зажимая рукой разбитый нос. Чужеземец навалился на створку ворот и беспрепятственно вошел во внутренний двор. Стража, ленивая и сытая, не привыкшая к вторжениям во дворец появиться не соизволила.
Зато на крик на каменной галерее показался невысокий, невообразимо толстый мужчина. По фибуле плаща можно было узнать в нем королевского советника.
– Наврилько! Чего орешь, поганец? Весь дворец переполошишь!
Страж по имени Наврилько толком объяснить ничего не мог, только тыкал в чужака грязным толстым пальцем и грозил ему кулаком с безопасного расстояния. Между тем непрошеный гость снял перчатку с руки и поднял ладонь позволяя советнику и гвардейцу рассмотреть выжженое на ней клеймо.
– Свят, Свят. Чур меня, чур – невнятно забормотал страж, осеняя себя божественным знамением.
– А ну пшел на место. – прикрикнул на него толстяк – И запри наконец ворота. А ты – иди за мной. Постой, Наврилько, прими коня. Прикажи напоить… и насыпь овса.
Архитектурный ансамбль был большой, древний, и давно требующий внимания каменщиков. Некоторые стены уже давали трещины. Сам дворец некогда щедро украшеный каменной резьбой, сейчас выглядел необжитым и неухоженным. Богатые рельефы местами имели сколы тут и там покрытые сероватым налетом пыли и пятнами разноцветных лишайников.