Врата Совершенного Знания
Шрифт:
— Господин Ку… — Линьчунь подтолкнула карандаш, он покатился по столу, но она поймала его на самом краю стола. Лицо ее просияло, и Ку подумал, что никогда не видел более обезоруживающей, более теплой улыбки. — Дело в том, что у меня не так уж много друзей. — Она смущенно отвела взгляд. — Если бы мой друг кипел от злости внизу, дожидаясь, то поверьте, вы знали бы об этом. — Линьчунь прикусила губу. — Простите, кажется, я чересчур откровенна.
Ку покачал головой, явно довольный ответом.
— Мне нравится ваша откровенность. На моей последней работе никто так не разговаривал. Обычно я звонил и говорил: «Сегодня мы даем ссуду
— А здесь?
— Здесь все иначе. Все задают вопросы. Спорят. И в то же время знают свое место. «Атмосфера человеческих чувств», кажется, так тайваньцы любят приговаривать?
— Да.
— Наши дела идут хорошо. У меня на столе лежат первые данные за квартал. Они значительно превзошли все мои ожидания.
— Я рада.
— А теперь насчет Мо. Больше всего меня поразила глубина ваших знаний о ней — судя по вашим деловым записям, очевидно, вы с госпожой Мо часто виделись?
— Да. Она немного… Извините, могу я в этих стенах позволить себе говорить откровенно о клиенте банка?
— Для меня нет ничего более ценного, чем ваша откровенность.
— Она несколько сумасбродна. Сегодня — одно дело, и она берется за него со всем энтузиазмом. Завтра — совершенно другое, и тот же энтузиазм. Правда, ей всего двадцать пять.
— Понимаю.
— Я и подумала, что, может быть, для организации ночного клуба это не слишком хорошие данные. Поэтому я постаралась узнать ее поближе. В конце концов я обнаружила, что у Мэйхуа сильный характер и острый ум. Но она нуждается в руководстве, а от своих покровителей его не получает.
— Ваши наблюдения, касающиеся ее покровителей, весьма ценны. Когда я читал их, меня в особенности поразило одно имя: Мэт Юнг.
— Он не совсем ее покровитель, если быть точной.
— Да. Но он присутствовал на одной из ваших встреч с госпожой Мо.
— Господин Юнг был там. — Линьчунь прикусила губу и больше ничего не добавила.
Ку смотрел на нее вопрошающе.
— У меня создалось впечатление, что он влюблен в нее. И, хотя в его замечаниях открывался глубокий финансовый ум — более острый, чем у Мэйхуа, — временами я чувствовала, что его влюбленность перевешивает коммерческую сметку. И господин Юнг допускает это.
— Понятно. Он появлялся когда-либо еще?
— Да, один раз. Если позволите, я напомню вам: наш инспектор потребовал, чтобы в клубе были произведены кое-какие работы. Через несколько недель я пошла посмотреть, как продвигается дело. Там были господин Юнг и госпожа Мо. — Линьчунь замолчала и опустила глаза. — Они пили шампанское.
— Надеюсь, вам предложили бокал. — Ку откинулся на спинку кресла Сяоин и оттолкнулся ногой от стола. — Не хочу вмешиваться в чужие дела, — промолвил он наконец, — но если я правильно понял, вы и госпожа Мо подружились?
— Пожалуй, так. Мне кажется, она нуждается в таком человеке, как я.
— Потому что вы работаете в банке?
— И это тоже, но… — Линьчунь неожиданно встала и начала ходить взад и вперед по комнате.
Ку с удовольствием разглядывал ее. У Линьчунь была деловая прическа в стиле «китайские куклы». Волосы окаймляли широкоскулое, несколько мужеподобное лицо. Косметики совсем не видно, но кожа буквально светится здоровьем, а глаза такие яркие, что вполне могут
Внезапно Линьчунь остановилась и, не вынимая рук из карманов, обернулась. Она как будто утверждала свое равенство с собеседником, и Ку это почему-то нравилось.
— Мне кажется, — задумчиво произнесла она, — госпоже Мо нужно, чтобы ее кто-то оттенял.
— Не понимаю.
— Вы знаете, что она снимается в кино, у нее все задатки будущей звезды. Кажется, так сказано в моем отчете?
— Да.
— А теперь она по совместительству еще и поет в клубе.
— Да. Но я пока не уловил вашу мысль.
— Все дело именно в этом. Я нравлюсь ей. Но госпоже Мо нравится также, чтобы рядом с ней за столом сидела дурнушка. Это очень древняя женская уловка, господин Ку. Моя задача в том, чтобы смотреть на нее, затаив дыхание. И я не представляю для нее никакой угрозы.
— Дурнушка? Значит, вы такой себя представляете?
Линьчунь быстро взглянула на него, словно пытаясь понять, не прячется ли в словах издевка.
— Я не красавица, — ответила Линьчунь, тем самым будто вынуждая Ку доказывать обратное.
Ку размышлял, опустив глаза.
— Вы поставили меня в труднейшее положение, госпожа Шань, — сказал он наконец. — Если я соглашусь с вами, значит, буду и невежей, и лжецом. А если возражу, вы решите, и вполне оправданно, что я флиртую с вами. Поэтому мы просто оставим эту тему.
Ку встал. Широкий, пухлогубый рот Линьчунь растянулся в печальной улыбке. Она и правда была не красавица. Нос казался слишком маленьким для широких щек, подбородок выдавался вперед розовым бугорком. И все-таки было в ней некое обаяние, и заключалось оно в доброте, доброжелательности и улыбчивости. Именно благодаря улыбке Линьчунь нельзя было назвать дурнушкой. Из-за улыбки и глаз, сияющих и больших, как у лани. А взгляд ее словно проникал в душу. В Линьчунь не было ничего претенциозного, она казалась очень простой в общении, и Ку решился:
— Вы сказали, что у вас нет планов на вечер. А что, если нам вместе сходить и посмотреть на госпожу Мо, так сказать, в действии. И может быть, вы меня представите ей.
— Вы имеете в виду… в клубе?
— Да, именно.
Линьчунь по-прежнему спокойно улыбалась, но слова Ку повергли ее в смущение. Ей предстояло проанализировать множество фактов, впечатлений, сложных ситуаций, предостережений, а потом — вынести решение. И все это за долю секунды. Линьчунь была младшим сотрудником, женщиной, которая борется за свое место в мире, где правят мужчины. Босс пригласил ее. По слухам, он никому больше в их офисе не предлагал этого. Пойдут разговоры. И одета она не для ночного клуба. Клубы эти она вообще не выносит, да и он такой невзрачный. Ну, не то чтобы невзрачный, а слишком маленького роста. Хотя улыбка у него хорошая. Где сейчас можно раздобыть приличное платье? Жаль, что у него такая фигура… а улыбка действительно милая. Она не может… Она должна… Ей хочется, вот тут никаких сомнений.