Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского
Шрифт:
— Куда!
Помрачневшие ратники остались в сёдлах, перекрестились и прошептали:
— Прости нас, Господи.
Сергий был уже недалеко от князя. К нему протянул руки юродивый и тонким, плаксивым голосом стал просить:
— Сергий, Сергий, а нечистый язву поганую на нас хочет наслать, прогони его.
Игумен остановился, осенил юродивого крестным знамением:
— Молитесь, дети мои, молитесь. Господь услышит молитвы ваши и прогонит нечистого.
Сергий всё ближе подходил к Борису. Дюжий мужик, не обращая внимания на присутствие князя, громко обратился к игумену:
— Отче, вразуми князя нашего не воевать с братом своим. Много мужиков поляжет,
Сергий пристально посмотрел на Бориса. Не выдержав его взгляда, тот склонил голову.
— Не будет ваш князь воевать с братом, грех то великий. Господь не допустит, — ответил Сергий мужику уверенно и громко, чтобы слышал князь.
Тот всё слышал. С хмурым лицом он поворотил коня и уехал. За ним последовали угрюмые, недовольные запретом князя ратники, другие остались в толпе просить благословения у Сергия. Со всех сторон раздавались возгласы:
— Благослови, отче…
Игумен осенил всех крестным знамением.
— Молитесь, люди, чтите Господа Бога — Отца вашего Небесного, милостив Он. Благословение Господне на всех вас.
Через два дня после совершения Сергием службы в главном храме города князь Борис в сопровождении трёх ратников приехал в монастырь. Соскочили с коней. Один воин взял у князя поводья, другой постучал в ворота. Привратник открыл калитку, увидев знатного посетителя, низко поклонился.
— Игумен Сергий ещё здесь или отбыл? — спросил князь, входя во двор обители.
— Он, княже, в церкви вместе со всеми, — ответил инок.
Войдя в церковь, князь перекрестился и тихо стал в стороне. Служил Дионисий. Молились все иноки обители и гости — Сергий, Георгий и Феофан.
Вскоре служба закончилась. Монахи, выходя, мельком поглядывали на князя. Когда церковь опустела, Дионисий и Сергий подошли к князю. Дионисий спросил:
— Что привело тебя, князь, в обитель нашу?
— Пришёл мира просить, — тихо ответил Борис, склонив голову. — Понял я правду вашу, негоже князю Русь ослаблять и народ свой обижать. Сильна власть духовная.
— Духовная власть, она от Бога, — сказал Дионисий.
— Что делать мне? — обратился князь к Сергию.
— Помолись, князь, — ответил тот, — проси у Бога прощения за помыслы и дела свои неблаговидные. А завтра отправляйтесь с игуменом Дионисием в Москву вершить мир с братом твоим и князем Московским.
Князь подошёл к иконостасу, опустился на колени и стал молиться. Сергий и Дионисий вышли из церкви.
— Слава Тебе, Господи! Не прольётся кровь русская, не станут сиротами дети, не будут плакать вдовы, — произнёс Сергий с чувством исполненного долга и перекрестился.
— Слава Тебе, Всевышний, — вторил ему Дионисий.
Подошли к столу возле трапезной, Дионисий предложил:
— Присядем, брат, подождём князя.
Сергий возразил:
— Не дождёмся мы его, долго он молиться будет. Ему есть о чём говорить с Богом. Тяжесть великая на душе его.
— Когда возвращаешься в свою обитель? — спросил Дионисий.
— Совершив службу в храме, мы поведали князю, как вера Православная объединяет народ наш, а народу показали его силу. Понял то князь Борис. Послушание, данное мне святителем Алексием, выполнено.
— Слава Тебе Господи, велика сила Твоя! — произнёс Дионисий.
Оба перекрестились.
— Потому завтра, как вы с князем в Москву отбудете, я отправлюсь в свою обитель. — Сергий помолчал. — Есть у меня к тебе, брат Дионисий, просьба.
— С великой радостью исполню.
— По дороге в Нижний остановились мы на ночёвку
и просили меня помочь назначить священника. Я обещал выполнить их просьбу. Мой ученик Георгий, который здесь со мной, пока не может быть священником, но он присмотрел там место, весьма удобное для монастыря, и пожелал основать там пустынь. Потому просит благословить его на подвиг сей.
— Счастлив должен быть учитель, коего ученики расходятся по земле сеять слово Божие.
— Всё ради спасения душ людских и во славу Господа Бога нашего.
Оба перекрестились.
— Так о чём ты хотел просить меня? — напомнил Дионисий.
— Отпусти того из учеников твоих священником в церковь на Клязьму, кто может исполнять службу сию.
— Выполню я просьбу твою. Святой долг наш разливать свет просвещения христианского.
— Благодарю тебя, брат мой любезный.
Дионисий подозвал монаха.
— Сын мой, ты не знаешь, где теперь Георгий и Феофан?
— Они в трапезной, отче.
— Побудь здесь, когда князь выйдет из церкви, передай ему просьбу нашу, скажи, что мы ждём его в трапезной.
«Так, — писал иеромонах Никон, — при неусыпном попечении и отеческом руководстве Святителя Алексия, и благодаря деятельному участию игумена Радонежского, Преподобного отца нашего Сергия, постепенно возрастала власть Великого Князя Московского, а под её знаменем стала постепенно объединяться и Русская земля, обессиленная раздорами удельных князей. Мало-помалу эти князья свыклись с мыслью о необходимости подчиниться власти Московского князя, а в народе пробуждалось сознание нужды сплотиться воедино».
Год 1367
Прекрасные птицы в обители. Стефан встречает на лесной дороге мальчика Андрея и его умирающего отца. Стефан приводит Андрея в обитель.
«Дивен Бог во святых Своих! — писал иеромонах Никон. — Прославляя Своих избранников, Он через них же устрояет и наше спасение. В истории Церкви Божией мы постоянно видим примеры такого попечительного промышления Божия, а в трудные для Церкви времена, когда благопотребна была особенная помощь Божия к укреплению веры Православной в сердцах людских, или когда нечестие людское грозило подавить собою благочестие и веру Православную, в такие трудные времена Бог нарочито посылал особых избранников Своих, которые, будучи преисполнены благодати Божией, своею дивною жизнью, своим смирением привлекали к себе сердца людей и делались наставниками и руководителями в духовной жизни для всех, кто искал очищения от страстей и спасения души своей. Целые тысячи монашествующих воспитывались под их духовным руководством и потом расходились в разные стороны, основывали свои обители, в свою очередь делались также наставниками других в иноческой жизни, делились добрым советом духовного опыта и с мирянами, были избираемы в сан святительский, или же выходили на проповедь Евангелия к неверующим в истинного Бога… Одним из таких великих избранников Божиих был и отец наш Сергий. Ему суждено было обновить дух подвижничества на земле Русской, зажечь благодатный огонёк во многих отдаленных пределах Русской земли и через то соделаться духовным родоначальником бесчисленного лика монашествующих. Справедливо поэтому говорят, что он был для северной, Московской Руси тем же, чем были для южной, Киевской Руси Антоний и Феодосий. И Богу угодно было утешить ещё при жизни смиренного подвижника Радонежского пророческим откровением о будущем многочисленном духовном его потомстве».