Времена Амирана. Книга 2: Путь
Шрифт:
– Отлично, тогда мы успеем съездить в город и купить твоему отцу подарок. Не так ли, дорогой?
– А-а!.. Ну, да…
В голосе молодого человека Ханне послышалось разочарование, но она предпочла его не заметить. Сейчас подходила к финалу длинная многоходовая операция, и было не до сантиментов.
***
Корней, как уже было сказано, был студентом, и учился на юридическом факультете. Да, он был богат. Вернее, богат был его отец, но и сам Корней никогда не испытывал недостатка в средствах, чем, по правде говоря, больше пользовались
Ханна появилась в их компании где-то с месяц тому назад. Появилась в обществе как раз того самого – Виктора, души компании, забияки и заводилы. Они были прекрасной парой. Впрочем, это не удивительно, все подружки Виктора были на редкость хороши. Но, увидев эту, Корней влюбился. Естественно, безнадежно. Но, видимо, за месяц Ханна с Виктором успели надоесть друг другу. И, как-то раз, на очередной вечеринке, которую, как всегда, финансировал Корней, Ханна пригласила его на танец. Потом они танцевали еще, и еще, а еще потом Ханна попросила проводить ее домой.
С тех пор они уже не расставались. И, что интересно, с Виктором у них не испортились отношения. Ну, вот нисколько! А Корней понял, что оставшуюся жизнь он хочет прожить в обществе этой очаровательной девушки. Он сказал ей об этом, и она не отказалась. Осталась сущая ерунда, познакомить их с отцом. Почему-то Корней был уверен, что отец не откажет.
Визит они приурочили к отцовскому дню рождения. Поэтому, хоть Корней и был уверен, что Ханна будет лучшим подарком, но все же прикупить еще что-нибудь в дополнение не мешало. О чем и шла речь.
***
По правде говоря, познакомилась с Корнеем Ханна отнюдь не случайно. В ее жизни вообще было мало случайного. Она родилась в семье военного – честного служаки и карьериста без признаков фанатизма. Она была единственным ребенком в семье. Ее любили и мать и отец, и она любила их, но отца все же больше. Чем старше она становилась, тем меньше общих тем было у нее с матерью. Та, хоть и получила необходимое образование, но все же так всю жизнь и провела в роли домашней хозяйки. У отца же была интересная, насыщенная и, что не мало, таинственная жизнь, полная, судя по всему, приключений. Она любила говорить с ним, и ему, похоже, было с ней интересно. И она решила, что материнская судьба – не для нее. И, как это ни удивительно, отец ее понял.
Он занимался с ней, сколько ему позволяло время, и она не ленилась, в поте лица разучивая сложные упражнения, развивающие тело. Изучала языки сверх обязательной гимназической программы, для чего ей нанимали учителей. Училась рисовать. Отец сказал, что рисование портретов людей – прекрасная тренировка памяти на лица, а это очень полезно, если она хочет заняться чем-нибудь вроде того, чем занят он сам. И, вскоре, она, и правда, могла нарисовать лицо человека, один раз взглянув на него. Или описать словами. Или по описанию представить себе лицо, и потом опознать его в толпе. Это еще была игра, но игра полезная и интересная, гораздо лучше тех игр, в которые играли ее сверстницы. И Ханна постепенно отходила от общества себе подобных.
Гимназию она окончила отлично, и могла, при наличии желания, поступить в университет, да хоть бы и в самой Миранде. Закончить его, а потом все равно провести жизнь на кухне и в детской. А что еще? Чиновничья карьера в Амиране женщине не светила, хоть ты тресни, хоть расшибись в лепешку. Наука – удел немногих, и бородатые профессора брали себе в ученики студентов опять-таки только мужского пола. Ну, и так далее…
И вдруг!..
Прорыв из этого патриархального устройства случился с приходом к власти нового монарха – Бенедикта Первого, да прославится его имя во веки веков!
Очевидно, были тому объективные предпосылки, зревшие, зревшие, да и созревшие как раз ко времени. Но, так или иначе, но случилось неслыханное: вдруг открылись вакансии для желающих незамужних девиц в рядах доблестных Амиранских вооруженных сил. Нет, конечно же, никто не предполагал ставить девушек в строй и заставлять махать мечом. Но армия – громадный организм, и за спиной тех, кто с мечом и шпагой встает лицом к лицу с противником, всегда есть огромная прорва других, вооруженных – кто пером, кто поварешкой, кто скалкой.
И отец пристроил ее к себе. Так Ханна, наконец, узнала, чем же он занимается. Прикоснулась военных тайн, научилась носить форму, достойно реагировать на грубость и приставания, как начальства, так и подчиненных, правильным языком составлять отчеты, доклады, рапорты, сводить воедино разнородные сведения и еще многому. Не забывая поддерживать себя в форме и обучаясь приемам как фехтования, так и рукопашного боя.
А через год разрешили принимать лиц женского пола в недавно образованную полицейскую академию. И Ханну, с отличием закончившую гимназию и год прослужившую в армии, приняли туда с распростертыми объятиями.
Это уже был путь наверх. И год за годом, ступенька за ступенькой, она упрямо карабкалась, преодолевая препятствия, главным из которых было то, что программа, все-таки, была рассчитана на мужчин. Сильных мужчин.
И все же, как это ни печально, но путь к тому, чем она занималась сейчас, лежал через постель. Да, первая кровь, которую она пролила на алтарь Отчизны, была неизбежная при дефлорации кровь, пролитая на скомканную простыню в спальне загородного дома заведующего учебной частью академии, взявшегося поучаствовать в ее судьбе при распределении.
Что ж, это можно было считать инициацией. И она прошла ее, и вступила в тесные и дружные ряды самой, наверное, засекреченной организации не только Амирана, но и всего остального цивилизованного мира.
Она стала сотрудником Службы Сохранения Равновесия – тайного ордена, заботой которого было ни много, ни мало, а судьба мира и человечества, и чья история уходила в седую древность, а будущее, очевидно, простиралось далеко за пределы видимого горизонта лет. Поскольку человечество и существует-то только благодаря поддерживаемому изо всех сил Равновесию.