Время Андропова

Петров Никита Васильевич

Видеослежка за академиком продолжалась. В отчете 9-го отдела 5-го управления КГБ за июнь 1986 года отмечено, что в целях накопления материалов для возможного их использования в пропагандистских мероприятиях силами ОТУ КГБ СССР и 7-го отдела УКГБ Горьковской области продолжалась видеосъемка скрытой камерой «Аскета» и «Лисы» [1111] . Всего, по воспоминаниям Елены Боннэр, с августа 1984 до середины 1986 года Виктор Луи передал через западногерманскую газету «Бильд» по меньшей мере пять видеофильмов с дезинформацией о Сахарове и Боннэр [1112] .

1111

Там же. Д. 431. Л. 196.

1112

Боннэр Е. Постскриптум. Книга о горьковской ссылке. С. 99–103.

Свободу Сахаров получил в декабре 1986 года, пережив в ссылке трех Генеральных секретарей — Брежнева, Андропова и Черненко [1113] .

На

острие

Памятуя о судьбе Шелепина, оказавшегося после ухода из КГБ под яростным огнем критики в западных газетах за террористические вылазки его подопечных, Андропов, въехав в кабинет на Лубянке и осмотревшись в новом хозяйстве, категорично изрек: «Время поджогов складов и разрушения мостов позади. Настало время их наводить» [1114] .

1113

См. подробнее: Объект наблюдения: КГБ против Сахарова. С. 30–34.

1114

Кеворков В.Е. Тайный канал. С. 24.

Когда управление «К» 1-го главка КГБ разработало операцию по похищению вызванного в Австрию из США двойного агента Николая Артамонова, Андропов запретил проводить операцию. В Вену уже вылетела оперативная группа, но тут в резидентуру пришло указание все отменить. Это указание дал лично Андропов при встрече с начальником управления «К» Виталием Бояровым. Андропов был категоричен: «Я пришел в госбезопасность вовсе не для того, чтобы продолжить сомнительные традиции некоторых моих предшественников, а как раз наоборот. Вы же предлагаете мне план по этому, как его… — Андропов заглянул в записку, лежащую у него на столе, — Артамонову-Шадрину, в основе которого заложено насилие» [1115] . Бояров возразил, что всего лишь хотели, чтобы «свершилось правосудие». Но Андропов был непреклонен: «Я не допущу, чтобы мое пребывание здесь было связано с какими-то кровавыми делами… поэтому придумайте иную форму наказания предателя. А проводить в жизнь этот план я категорически запрещаю. Немедленно вылетайте в Вену и остановите все» [1116] .

1115

Кеворков В.Е. Генерал Бояров. С. 51.

1116

Там же. С. 52.

Этот эпизод случился в начале работы Андропова в качестве председателя КГБ. Прошло еще несколько лет, и Андропов, погрузившись глубже в дела разведки, привыкнув к обыденным формам оперативной работы, всевозможным разведывательным операциям, дал согласие на похищение Артамонова, как это планировалось ранее. Андропова убедил новый начальник управления «К» Олег Калугин вместе с Крючковым. Похищение Шадрина окончилось трагически — при перевозке из Австрии в Чехословакию он умер.

Андропов руководил КГБ в период, когда все активнее о себе заявляли террористические группы, а экстремистские тенденции в национально-освободительном движении проявлялись все более отчетливо. На июньском (1967) пленуме ЦК КПСС Брежнев в очередной раз обрушился на «провокационную роль китайских руководителей», вспомнив в связи с этим лидера Организации освобождения Палестины Шукейри, который проводит теракты и «тесно связан» с китайцами [1117] . Недовольство Брежнева вызвала и Куба, которая выступила против СССР и «замалчивала» нашу поддержку арабов. В политике руководства Компартии Кубы, говорил Брежнев, «левацкие тенденции», разжигающие конфликты в Латинской Америке. Политбюро ЦК озабочено этим и пытается их удержать от крайностей [1118] .

1117

РГАНИ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 5. Л. 34–44.

1118

Там же.

В то же время национально-освободительному движению Кремль считал своим долгом помогать. Но одно дело, когда просили о тайном финансировании, а другое дело, когда речь шла об оружии. Андропов был крайне осторожен. Руководитель Ирландской рабочей партии Майкл О’Риордан обратился 6 ноября 1969 года в ЦК КПСС с просьбой об оказании помощи в приобретении для Ирландской республиканской армии 2000 автоматов, 150 ручных пулеметов и боеприпасов к ним. В письме были и соображения о способе переброски оружия на морском буксире с «небольшой отобранной и доверенной командой, состоящей из членов ИРА» [1119] . В ЦК дали поручение КГБ и Министерству обороны рассмотреть просьбу, посчитав при этом нецелесообразным давать оружие советского производства.

1119

Ельцин Б.Н. Записки президента. М., 1994. С. 207–208.

Ким Филби

[Из открытых источников]

Андропов откликнулся на просьбу без энтузиазма. В записке 8 января 1970 года он указывал на «большую сложность обеспечения необходимой конспирации» и до окончательного решения вопроса

полагал необходимым выяснить у О’Риордана «его реальные возможности по обеспечению необходимой конспирации при передаче оружия и сохранению в тайне источника его получения» [1120] . И через четыре месяца Андропов продолжает сомневаться. Он пишет в ЦК 7 апреля 1970 года: «Тов. Риордану было сказано, что прежде чем решать такой вопрос, необходимо тщательное изучение всех его аспектов. В частности, следует серьезно взвесить, какова будет вероятная польза от поставки оружия и каков может быть ущерб в случае провала операции». Казалось бы ясно, и О’Риордан «с пониманием отнесся к осторожности, с которой мы подходим к решению данного вопроса» [1121] .

1120

Там же. С. 209.

1121

Там же.

Но просьбы повторялись, Андропов сдался и сообщил 21 октября 1970 года в ЦК: «Комитет госбезопасности разработал принципиальный план передачи в нейтральных водах ирландским друзьям имеющихся у нас в настоящее время 100 трофейных автоматов, 9 пулеметов и 20 пистолетов с боеприпасами. Гранатометов, гранат, винтовок и другого мелкого оружия иностранных образцов у нас нет» [1122] . Но дело так и тянулось. В мае 1972 года О’Риордан специально приехал в Москву, чтобы как-то ускорить выполнение своей просьбы, считая, что СССР «является единственным источником конспиративного получения оружия». 21 августа 1972 года Андропов представил в ЦК план операции «Всплеск», согласно которому предполагалось в ночное время затопить трофейное немецкое оружие в 14 пакетах в иностранной упаковке со смазкой в районе банки Стантон в 90 километрах от побережья Северной Ирландии и установить в месте затопления рыболовецкую веху [1123] . Как пишут в заслуживающих доверия источниках, операция состоялась и оружие было передано [1124] .

1122

Там же.

1123

Ельцин Б.Н. Записки президента. С. 211–213.

1124

Andrew C., Mitrokhin V. Op. cit. P. 492–493, 502.

Через три-четыре года работы в КГБ Андропов освоился и вполне вник в дела разведки. Положение обязывало. Председатель КГБ должен был лично давать санкции на проведение вербовок иностранцев и «острых» мероприятий, связанных с шантажом и предъявлением намеченным для вербовки компрометирующих материалов, добытых с помощью оперативной техники [1125] . Теперь Андропов даже давал советы по вербовочной работе и предложил разработать программу по переманиванию офицеров западных спецслужб на советскую сторону: «Она должна была включать в себя обещание крупных сумм денег, комфортабельной квартиры и дачи, полную свободу передвижения в пределах СССР и Восточной Европы» [1126] . Интересно, понимал ли Андропов малую привлекательность этих посулов в глазах западного человека. Как даже большие деньги могут скрасить жизнь человека при социализме, какая может быть свобода передвижения — в пределах социалистического лагеря?

1125

Кириченко А.А. Японская разведка против СССР. С. 105.

1126

Калугин О.Д. Указ. соч. С. 155–156.

А хорошо ли жилось тем, кто когда-то не за деньги, конечно, а за идею перешел на сторону Советского Союза? Олег Калугин описывает свой визит к Киму Филби в начале 1970-х. Впечатление у него осталось тяжелое: «От хозяина дома несло перегаром, он едва стоял на ногах и, не успев познакомиться со мной, стал изрыгать бессвязные ругательства по адресу власти, КГБ и всех на свете. Я стоял ошарашенный, не зная, как себя вести. Щемящее чувство жалости овладело мной. Передо мной стоял несчастный человек, и никто бы меня не убедил, что это результат его беспробудного пьянства» [1127] .

1127

Там же. С. 156.

В 1972 году центральный аппарат разведки переместился в новый комплекс зданий за чертой Москвы — в район Ясенево. Андропов «зарезервировал там для себя рабочий кабинет. Он непосредственно руководил разведывательной деятельностью, по меньшей мере два дня в неделю» [1128] .

Юбиляр

Через семь лет после назначения председателем КГБ Андропов вполне освоился на Лубянке и закончил формирование своей команды. От «не своих» он постепенно избавлялся. Единственное, что он не мог себе позволить, так это тронуть брежневских выдвиженцев. Но он с ними сработался и даже привык к их наличию. Это тоже был своего рода знак «генеральному» — подтверждение преданности и уважения. Вопреки своему же правилу, Андропов не торопился сразу избавляться от неугодных работников. Лишь в 1970 году приступил к решающим переменам.

1128

Грушко В.Ф. Указ. соч. С. 178.