Время Андропова

Петров Никита Васильевич

Западная карикатура на ссылку Сахарова

1980

[Из открытых источников]

Степень возрастания внимания к фигуре Сахарова можно оценить по факту его персонального упоминания в ежегодных отчетах КГБ в ЦК КПСС. В отчете за 1975 год указано: «Сорваны намерения Сахарова и его единомышленников взять на себя роль связующего звена различных групп враждебных элементов внутри страны, а также между ними и подрывными центрами за рубежом» [1068] . После высылки Солженицына из СССР Сахаров был наиболее заметным и громким критиком советского режима.

1068

Власть и диссиденты: из документов КГБ и ЦК КПСС. С. 113.

В ноябре 1975 года председатель КГБ Андропов, секретарь ЦК Устинов и Генеральный прокурор Руденко внесли в ЦК КПСС предложение об административной

высылке Сахарова в закрытый город Свердловск-44, заготовив и соответствующий проект Указа Президиума Верховного Совета СССР. В Политбюро дважды обсуждали это предложение. На заседании 17 ноября 1975 года Андропов заявил, что «выселить Сахарова сейчас из Москвы целесообразно». Члены Политбюро его поддержали. Только Подгорный заметил, что «надо подумать», да Брежнев засомневался: «…я еще раз ознакомлюсь с этой запиской, очевидно, дам ее вам на ознакомление, и тогда мы вернемся к этому вопросу» [1069] . В январе 1976 года члены Политбюро вновь обсуждали предложение о выселении Сахарова и признали целесо-образным «временно отложить рассмотрение этого вопроса» [1070] . Вероятно, свою роль сыграли опасения большого международного скандала, так как Сахаров к тому времени стал лауреатом Нобелевской премии мира. В 1976 году на заседании Коллегии КГБ Андропов «объявил, что Андрей Сахаров является внутренним врагом номер один» [1071] .

1069

АП РФ. Ф. 3. Оп. 120. Д. 32. Л. 279 (опубликовано в: Объект наблюдения: КГБ против Сахарова. С. 338).

1070

РГАНИ. Ф. 3. Оп. 80. Д. 641. Л. 68–76.

1071

Калугин О.Д. Указ. соч. С. 206.

В январе 1977 года Андропов (совместно с Генеральным прокурором) прямо ставил вопрос перед ЦК КПСС о необходимости ареста нескольких видных диссидентов и при этом кивал в сторону Сахарова: «Внося указанные предложения, мы исходим из того, что они (особенно в части, касающейся Орлова и Руденко) могут вызвать очередной шум на Западе и негативную реакцию в некоторых коммунистических партиях. Как указывалось выше, главари так называемых “диссидентов” именно на это и рассчитывают. Однако представляется, что даже в предвидении указанного у нас нет другого выхода, так как, не опасаясь репрессий, Орлов, Гинзбург, Руденко и другие (не говоря уже о Сахарове) все более наглеют, представляя собой крайне отрицательный и опасный пример для других» [1072] .

1072

Секретариат ЦК КПСС на заседании 25 января 1977 года дал согласие на предложения Андропова. Решение ЦК КПСС, а также письмо Ю. Андропова и Р. Руденко № 123-А от 20 января 1977 года опубликованы в виде факсимиле в: Альбац Е. Мина замедленного действия. М., 1992. С. 340–345.

Брежнев на заседании Политбюро 8 июня 1978 года негодовал: «Сахаров все больше распоясывается, ведет себя просто по-хулигански… Причины нашего сверхтерпеливого отношения к Сахарову вам известны. Но всему есть предел. Оставлять его выходки без реакции нельзя» [1073] . Правда, ничего лучшего, чем «обсудить поведение Сахарова на президиуме Академии наук», Брежнев и на этот раз не предложил.

Работу против Сахарова КГБ развернул не только на внутреннем, но и на «внешнем» направлении. По линии внешней разведки десятки резидентур КГБ в США и странах Европы прилагали титанические усилия по дискредитации Сахарова и Боннэр, плели интриги, пытаясь сорвать или оболгать очередные «сахаровские слушания». Факты об этой тайной активности и организации кампаний дезинформации собраны в рукописных заметках много работавшего с документами архивиста 1-го Главного управления КГБ Василия Митрохина [1074] . Регулярно составлялись «планы агентурно-оперативных мероприятий по локализации антиобщественной деятельности “Аскета” и его ближайшего окружения», их утверждали начальники 1-го (разведка), 2-го (контрразведка) главков и 5-го управления КГБ. То есть были задействованы силы ведущих оперативных подразделений КГБ, утверждались невероятные по охвату стран и континентов планы [1075] .

1073

АП РФ. Ф. 3. Оп. 120. Д. 41. Л. 278. Опубликовано: Объект наблюдения: КГБ против Сахарова. С. 410.

1074

«Архив Митрохина» был вывезен в Великобританию в 1992 году, и сам Митрохин эмигрировал туда же. См.: Антонов Е. Шпионская страсть // Время. 1999. 14 сентября; Ахиллесова пята шпиона Васи // Новая газета. 1999. 29 ноября;

1075

The Sakharov-Bonner Case. Folder 44. L. 1–40. The Chekist Antholo-gy. — URL:(дата обращения: 18.11.2022).

В утвержденном в январе 1974 года плане предусматривалось через агента КГБ (иностранного корреспондента) внести раздор между Сахаровым и Солженицыным [1076] . В подписанном руководителями 1-го главка КГБ 22 октября 1975 года «Комплексе оперативных мероприятий по разоблачению политической подоплеки присуждения Сахарову Нобелевской премии мира» изложен план подготовки разоблачающих Сахарова публикаций на Западе и вброс дезинформации, например такой: «Распространить с помощью агентов влияния из числа видных чилийских эмигрантов (в Алжире и Мексике) текст поздравительной телеграммы генерала Пиночета, якобы направленной Сахарову в связи с присуждением Нобелевской премии мира», а кроме того, представить академика «защитником сионистов» [1077] .

1076

Ibid. L. 14.

1077

Ibid. L. 17–18.

Службой

«А» (активные мероприятия) 1-го главка КГБ и 5-м управлением КГБ был разработан совместный план по «компрометации Сахарова». В январе 1977 года для реализации этого плана подключили управление «С» 1-го главка КГБ и лучшие кадры — супружескую чету агентов-нелегалов внешней разведки КГБ, которые должны были разыскать архив зарубежного дяди Елены Боннэр и ее «любовные письма» к нему [1078] . План мероприятий № 5/9-139 от 7 февраля 1977 года, разработанный в 9-м отделе 5-го управления, предусматривал внесение раздоров и противоречий в диссидентскую среду на Западе. Разыгрывалась все та же «сионистская» тема, а еще отправка якобы простыми американцами писем в редакции газет и журналов с мнениями о потере Сахаровым «поддержки русских диссидентов» и удивлением по поводу его «безнаказанности» со стороны советских репрессивных органов [1079] .

1078

Ibid. L. 19.

1079

Ibid. L. 20–22.

Ф.Д. Бобков

[Из открытых источников]

В планах не было упущено ни одной мелочи. Так, 12-й отдел КГБ, занимавшийся прослушиванием телефонов и помещений, должен был составить «меморандум отрицательных высказываний “Лисы” и “Аскета” о деятельности и личных качествах отдельных лиц из числа их связей по антиобщественной деятельности», а уж делом 9-го отдела 5-го управления было довести эти высказывания до нужных ушей из окружения Сахарова и внести «раздор в диссидентскую среду». И совсем уж тривиальное, но вполне в русле создания невыносимых условий: «Организовать подачу “жалоб” и “заявлений” в органы милиции от соседей “Лисы”, проживающих в доме по улице Чкалова, с требованием соблюдения последней норм и правил общежития» [1080] .

1080

Ibid. L. 26–27.

Планы действий против «Аскета» и «Лисы» составлялись и подписывались начальником 9-го отдела 5-го управления Шадриным, визировались начальником 1-го главка КГБ Крючковым и начальником 5-го управления КГБ Бобковом, утверждались на самом высоком уровне — лично председателем КГБ Андроповым [1081] .

Записка Ю.В. Андропова в ЦК КПСС об интервью А.Д. Сахарова американской телекомпании

18 января 1980

1081

Ibid. L. 28, 30.

[РГАНИ. Ф. 3. Оп. 80. Д. 642. Л. 68]

Решение о лишении наград и высылке Сахарова в Горький было принято Политбюро ЦК КПСС 3 января 1980 года. Ему предшествовала совместная записка Андропова и Генерального прокурора Руденко от 26 декабря 1979 года, в которой были сформулированы соответствующие предложения [1082] . На заседании Политбюро Брежнев отметил, что Сахаров «ведет большую вредную для нашего государства работу», вслед за ним Андропов внес предложение о лишении Сахарова наград. А.А. Громыко и Д.Ф. Устинов поддержали. Однако М.А. Суслов вдруг заосторожничал и отметил, что «в целом этот вопрос поставлен правильно», но действовать лучше поэтапно: сначала лишить звания Героя Соцтруда, а затем решать «другие вопросы, которые здесь предлагаются [то есть о высылке. — Н. П.]». Андропов не сдержался и возразил: «Нам нужно сразу решить и следующий вопрос — поселить его вне Москвы. Мы предлагаем поселить его в Горьковской области. Если этого не сделать, то будет очень плохо» [1083] . Члены Политбюро совсем не хотели, чтобы было «очень плохо», и дружно приняли предложение Андропова. Через пять дней после заседания Политбюро ЦК КПСС были подписаны указы Президиума Верховного Совета СССР о лишении Сахарова государственных наград и выселении в административном порядке из Москвы [1084] .

1082

ЦА ФСБ. Ф. 6-ос. Оп. 2. Д. 14. Л. 222–227.

1083

АП РФ. Ф. 3. Оп. 120. Д. 45. Л. 15–16.

1084

Указы ПВС СССР от 8 января 1980 г. № 1389-Х о лишении наград и № 1390-Х об административном выселении находятся на хранении в ГА РФ, причем указ о выселении вопреки здравому смыслу и нормам российского законодательства до сих пор числится на секретном хранении. Об этом сообщалось в официальных ответах ГА РФ № 10446-Т, № 10447-Т от 29 сентября 2021 г.

Характерно, что предложение об «окончательном решении» вопроса о Сахарове было внесено прямо накануне советского вторжения в Афганистан. В Кремле прекрасно понимали, что за этим последует. Жесткая конфронтация с Западом из-за афганской войны неизбежна, поэтому теперь уже можно вовсе не считаться с мелочными опасениями зарубежных протестов по поводу высылки Сахарова. И все же на следующий день после высылки, 23 января 1980 года, Брежнев записывает в дневнике пять важных строк:

«Поговорил по телефону с Черненко — о Сахарове