Время, чтобы вспомнить все

О'Хара Джон

— Ладно, ладно. Хочешь чашку кофе с сахарином?

— Хочу Только сначала я поднимусь наверх и переоденусь. Знаешь, почему заведующим школами платят больше? Потому что они должны все время ходить в костюмах, а учителя могут ходить в обычных брюках и пиджаках.

— И смени галстук, — сказала Эми.

— Я спущусь через минуту, — сказал Карл.

— Черные галстуки напоминают о похоронах.

Эми Джонсон поставила на плиту чайник, отнесла на место пальто и шляпу и достала чашки, блюдца, ложки, молоко и сахарин. Карл появился в кухне, как раз когда закипела вода в чайнике.

В руках он держал пиджак и жилет, которые повесил на спинку кухонного стула.

— Если бы ты не был Фи-бета-каппа [10] , ты бы носил жилеты?

— Как было б здорово, если б ты мне платила по доллару каждый раз, когда задаешь этот вопрос.

— Но каждый раз ты даешь мне разные ответы, — сказала Эми.

— Что ж, дай-ка мне подумать, что тебе ответить на этот раз, — сказал он. — Если бы у меня не было ключа Фи-бета, я бы не носил жилета.

— Такой ответ я уже слышала.

— Так я и думал, — вздохнул Карл. — Итак, стал ли бы я носить жилет, если бы я не был Фи-бета? Если ты не носишь жилет, то не носишь и ключ. Станет ли человек носить жилет, если у него нет ключа Фи-бета? Но можно подойти к этому и по-другому. У человека есть ключ, но он не носит жилеты. Если у него нет ключа, станет он носить жилеты или нет?

10

Почетное общество, основанное в 1776 г. из студентов и выпускников колледжей и университетов; в него принимали студентов на основании их академических успехов; при вступлении новому члену вручался ключ — тайный знак общества.

— Лучше пей кофе, — сказала Эми. — Ты пойдешь в офис прямо сейчас?

— Как только выпью кофе и выкурю сигарету.

— Почему бы тебе не побыть дома подольше? Скоро придут дети. Ты сегодня, наверное, будешь работать допоздна, а то у тебя была бы возможность их повидать.

— Может, и останусь.

— Почему бы и нет. Ты уже и так отработал целый день. Правда, никто не засчитает за рабочий день посещение таких важных похорон. Многие люди скажут: этому школьному учителю здорово повезло, что он оказался рядом с такими влиятельными людьми.

— И они в некотором роде будут правы.

— А я отказываюсь называть это везением. Мы с тобой работали не покладая рук.

— Так же как и многие другие наши знакомые. Поэтому, можно сказать, мне повезло в том, что я достиг столь высокого положения, но не повезло в том, что я не научился использовать других людей. Возьмем, к примеру, Брайса Конли. Ты только представь себе, чего бы мог сегодня добиться Брайс Конли, попав в компанию всех этих шишек.

— Но ты не забывай, какую роль в этом сыграла бы Дот Конли. Они бы уже все сейчас сидели у нее дома.

— А ты можешь себе представить, что мы с тобой развлекаем эту компанию? Губернатора, партнера фирмы «Дж. П. Морган», и ему подобных.

— Нет, но я могу представить в этой роли Дот и Брайса Конли.

— Да, им бы это пришлось по душе, к тому же он получает двенадцать тысяч, а я только девять. Мы делаем то, что нам нравится, они делают то, что им

нравится. Три тысячи долларов в их пользу; и с финансовой точки зрения то, что им нравится делать, на три тысячи лучше того, что нам нравится делать.

— Ты еще обгонишь Брайса и оставишь его далеко позади.

— Возможно, но в такой день, как сегодня, мне бы хотелось, чтобы у меня было больше таких свойств, как у него, и меньше принципов.

— Нет, не думаю, что тебе этого хочется.

— Пожалуй, что нет, — согласился Карл.

Он затянулся сигаретой и внимательно посмотрел на жену.

— Что ж ты такое сделала за эту пачку «Филипп Моррис»?

— Хм. Хочешь узнать? У меня, кстати, две пачки.

— Значит, ты сделала это дважды.

— Нет, только один раз. Одну пачку может достать каждый. Я достала две.

— О, ты специалист.

— Еще какой, — сказала Эми. — Завтра достану три пачки.

— Хорошо, — сказал муж, — но когда он начнет давать тебе целые блоки, я стану жаловаться.

— С какой стати тебе жаловаться? Ты ведь почти все их и выкуриваешь.

— Да, но это дело принципа. Если бы только я мог выйти и заработать свои собственные сигареты.

— Бедненький ты мой. Хочешь еще кофе?

— Наливай.

Она налила кофе, а он наблюдал, как в нем растворяется сахарин.

— Ну, о чем ты сейчас думаешь? — спросила Эми.

— О чем думаю? Ну… в данную минуту о Гиббсвилле. Занятное местечко.

— Чем же оно занятное?

— Разумеется, каждый город по-своему занятен, но жизнь в этом городе будет весьма занятной. Это единственное место, где мы с тобой начинаем в общем-то с нуля. Когда поступали в колледж, многое о нем знали заранее. Мы кое-что знали о Колумбийском университете, мы слышали и кое-что знали о Нью-Йорке. Что же касается других городов, где мы работали, то либо у тебя с ними была какая-то связь, либо у меня, либо у нас обоих.

Эми хмыкнула.

— Я об этом городе узнаю все больше и больше. Этот город какой-то незаконнорожденный. Он считается шахтерским — или по крайней мере так его нам представляли, — но на улицах не видно ни одного шахтера.

— Он столица угольной промышленности, вроде Скрантона.

— Да, но похоже, что многие так называемые высокопоставленные семейства города с углем не имеют ничего общего. Одни из них владеют фермами, другие — лесами. Маленькими фабриками. Сталелитейными заводами. Фабрикой шелка. Фабрикой по пошиву мужских рубашек. Город профессионалов. На днях я видел список жителей этого города, окончивших колледж, и в нем были представлены все до одного основные университеты и колледжи Восточного побережья и Среднего Запада, за исключением одного. Знаешь какого?

— Йеля?

— О нет. Тут ребят из Йеля полным-полно. Но ты почти что угадала. Я не нашел в нем ни одного выпускника Гарварда. На первом месте Государственный университет Пенсильвании, потом Лихай — наверное потому, что у многих здесь инженерное образование. Потом Университет Пенсильвании, потом Йель, а после Йеля, кажется, Лафайет или Муленберг.

— Кто-нибудь из Иллинойса?

— Да, я же тебе сказал: представлен весь Средний Запад.

— Кто из Иллинойса?