Время мертвых
Шрифт:
– Понятия не имею, – пожал плечами Якушин. – Пусть даже уровень радиации, его тут точно нет. Все в норме, разве может быть иначе?
– Однако, если верить Ларисе, прибор о чем-то сигнализировал.
– Это не радиация.
– А что? Ну, хорошо, допустим, он выявлял предмет с энергетикой, и его прибор эту энергетику фиксировал.
– У любого предмета есть энергетика, – подала голос Варвара. – Вопрос в ее плотности и качестве. Энергетика может быть сильной или слабой, отрицательной или положительной, энергетикой обладают люди и даже целые
– Ну, хорошо, он искал предмет, обладающий определенной энергетикой, нужного ему качества и направленности. Что он мог искать, Сергей Борисович?
– Я клянусь, что не знаю, – развел руками Якушин. – В музее все проверено, постоянно замеряется радиационный фон. Все подозрительные предметы обследуются. Все, что может вызвать подозрение, тут же попадет на карандаш, мы просто не сможем пройти мимо, не почувствовав. По уверению Ларисы, на приборе в руках мужчины не было никакой шкалы, чтобы выявлять рентгены, или что там еще. Несколько сигнальных индикаторов, размещенных в ряд. Возможно, не все, но часть их мигала фиолетовым. У Ларисы острое зрение, у меня нет оснований обвинять ее в фантазиях.
– Отчасти соглашусь с мнением предыдущего оратора, – сказала Варвара. – Возможно, в действиях человека не было ничего незаконного, но вел он себя странно и непредсказуемо. Музей имеет право знать, что это было и откуда ждать потенциальную угрозу.
– Спасибо, Варвара Ильинична, что внесли ценную ремарку, – отозвался я. – Нам самим об этом ни за что не догадаться. Вам требуется мнение профессионального детектива, Сергей Борисович? Или профессионального астролога? Первое: вы видите связь между людьми в «Камаро» и этим странным человеком с загадочным прибором?
– Об этом свидетельствует только интуиция, – признался Якушин. – Других свидетельств нет.
– Она вас часто подводила?
– Редко. Но случалось.
– Второе. Пока не будет опровергнута моя версия, предпочту ее придерживаться. Она гласит: у человека скрытое умственное расстройство. Он немного не в себе – об этом говорят внешний вид и поступки. У него навязчивая идея, он ищет то, чего в природе нет, и с пути он не свернет, пока не сломает себе шею. Почему вы все на меня смотрите? – обнаружил я. – Чем эта версия хуже других?
Нельзя пренебрегать мнением дурака. Очень часто именно оно оказывается истинным.
– И третье, – подытожил я, – если вас не устраивает моя версия, нужно лишь дождаться, чтобы этот тип нарисовался в четвертый раз. Он, может, и не сумасшедший, но идея у него явно навязчивая. Он обязательно придет. Теперь мы знаем, что его волнует зал на втором этаже. Он не такой большой. Поместить туда пару крепких охранников под видом манекенов… Виноват, Сергей Борисович, это шутка. Но смысл вы понимаете. Посетитель должен получить беспрепятственный доступ на второй этаж.
– Да, я понимаю вашу мысль, – крякнул Якушин. – Возможно, вы правы. Наши охранники – не полицейские, они не имеют права задерживать и помещать под стражу. Но в случае возникновения опасности они обязаны действовать, а не смотреть, а потом сообщать органам.
– Так что проинструктируйте людей, особенно на въезде. Когда он подъедет, вы будете во всеоружии.
– Ты не проводишь аналогии с майским делом гражданки Марии Власовой? – негромко и без всякой иронии спросила Варвара. – Помнишь, как человек, представившийся Кротовым, несколько раз приходил в музей? И чем это кончилось?
– Не вижу аналогии. – Я решительно замотал головой. – Тот случай был вопиющим, беспрецедентным, уникальным, и мы поступили правильно, сделав вид, что о нем забыли. История не повторяется, разве что в виде фарса. Давайте будем реалистами. И четвертое, Сергей Борисович, по аналогии с господами на «Камаро»: жду от вас фото этого посетителя.
– У меня оно есть, – кивнул Якушин, нашел нужную фотографию в смартфоне и повернул ко мне. – Это скриншот записи камеры видеофиксации на парковке, когда он уезжал.
Мужчина открывал дверцу серой «Короны», а этот момент и попал в объектив. Длинный серый пиджак спортивного покроя, джинсы. Он целеустремленно распахивал дверь, сжав губы. Лицо скуластое, гладко выбритое, глаза немного мутные, но не сказать, что безумные. В лице досада, в коротких волосах блестки седины. «Полтинник» он еще не разменял, но уверенно приближался к дате полувекового юбилея. Я всматривался в его лицо и не отмечал в организме отрицательных вибраций. Этот индивидуум не был злодеем, во всяком случае, по своей натуре.
– Мне кажется, он действует не по своей воле, – заметила Варвара. Она подошла и пристально всмотрелась в снимок. – Его убедили или внушили, и он в это поверил. Он нормальный мужик – немного упрямый, временами вспыльчивый, у него определенно высшее образование, одинокий, весь какой-то разрываемый противоречиями.
– Но если он под внушением – то может представлять опасность? – спросил Якушин.
– Думаю, да.
– В общем, проработайте эту тему. – Якушин глубоко вздохнул, посмотрел на часы, намекая, что рандеву подошло к концу. – Я не заставляю вас, Никита Андреевич, сидеть на месте и ждать. Занимайтесь своими делами, но держите ситуацию на контроле. Вы знаете, как сюда доехать. И не отказывайтесь от помощи Варвары Ильиничны, вы не всезнающий голливудский коп, что работает без напарников. У вас неплохо получается вместе.
Я с усмешкой покосился на Варвару. Ответный взгляд был аналогичным. Мы не были с ней Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном, не были Ниро Вульфом и Арчи Гудвином. Напрашивалась аналогия со Змеем Горынычем: головы вроде разные, а место для приключений – одно.
– Прошу меня простить, я должен идти. – Якушин поднялся. – Охрана с персоналом будут оповещены и проинструктированы. Вы поняли задачу, Никита Андреевич?
– Отчетливо, Сергей Борисович.
– К сожалению, должен украсть у вас Варвару Ильиничну. Понимаю, что она с дороги и вы неделю не виделись, но, увы, есть дела. Можете подождать ее здесь.