Время, назад (сборник)
Шрифт:
– Мне нужна помощь, – сказал Себастьян.
– Какая? – спросил похожий на итальянца брюнет. – Разобраться с этой девицей?
– Вы, наверное, видели, как недавно с нашей крыши стартовала машина.
– Да, – кивнул человек. – И мы видели, как за ней увязалась машина побольше, Библиотечная.
– Я не знаю, – сказал Себастьян, – по–прежнему ли Анарх в наших руках.
– Нам тоже не терпится это узнать, – сказал итальянец. – Судя по тому, что мы видели, ваша машина имела заметную фору, да и двигалась очень лихо. У вас, наверное, очень опытный водитель.
«Это Боб
– Откуда вы узнаёте обстановку? – спросил он итальянца. – Мне тоже нужно ее знать, потому что сюда летит покупатель, представляющий Рэя Робертса.
– Гантрикс, – кивнул итальянец. – Мы перехватили его звонок и поэтому знаем. Ну и цену же вы заломили, это что, всерьез? Или просто для завязки разговора?
– Я просто не думал, – сказал Себастьян, – что юдиты поднимут такую сумму.
– А они и не поднимут. Во всяком случае, в поскредах ЗСШ. Гантрикс попытается всучить вам облигации СНМ, которые, как всем известно, считай, ничего не стоят. Нужно вам было быть поконкретнее.
– Если Анарх уже не у нас, это не имеет значения.
– Как только я что–либо узнаю, тут же вам сообщу. Мы послали за машиной Библиотеки одну из своих и ждем теперь вестей. Продержите Гантрикса, пока я вам не позвоню.
– Хорошо, – кивнул Себастьян и смущенно добавил: – Я очень благодарен за вашу помощь.
– Вам нужно вышвырнуть эту девицу, – сказал итальянец. – Вы что, не можете с ней справиться? Она, конечно, профи, она крутая, но вы–то и больше, и сильнее.
– Ну и что толку, если я ее вышвырну? – Это казалось Себастьяну абсолютно бессмысленным делом. – Ведь она уже донесла своим обо всем, что сумела увидеть, так какой же еще от нее вред?
– Какой?! – вспылил итальянец. – Она будет склонять вас в пользу Гантрикса. Она возьмет переговоры в свои руки, и вы не успеете опомниться, как Анарх будет продан и всей этой истории придет конец.
Из того же здания вышел второй мужчина; два агента римского синдиката немного посовещались.
– Она звонит с вашего видеофона в Библиотеку, – негромко сказал Себастьяну первый. – Докладывает Совету искоренителей про звонок Гантрикса. И про то, что вы встретитесь с ним в вашем витарии.
– И еще говорит, что заложила где–то бомбу, принесенную в липовом магнитофоне, – сказал второй итальянец, на голове которого были большие наушники. – И может в любой момент взорвать ее дистанционно.
– Зачем? – удивился первый агент. – Кого она хочет взорвать? Себя?
– Она не сказала. Но искор, принимавший ее звонок, похоже, все понимал. Подождите. – Агент постучал пальцем по наушнику. – Она снова звонит. Теперь своему мужу, – пояснил он, немного помолчав.
– Своему мужу, – повторил Себастьян.
Так, значит, и это было враньем. Он и раньше ее ненавидел, но теперь это чувство стало яростным, всепоглощающим.
– Все это очень интересно, – сказал через какое–то время человек в наушниках. – Она прямо кипит различными планами. Во–первых, требует, чтобы миссис Гермес нашли и поставили под наблюдение. Мистер Гермес, а вы знаете, где сейчас ваша жена?
– Нет, – сказал Себастьян.
– Во–вторых, – продолжил
– Дал ей пощечину.
– Надо было сильнее, – жестко кинул итальянец в наушниках.
Считая, что беседа закончена, Себастьян вернулся в витарий. Энн уже не говорила по видеофону и даже сидела далеко от него.
– Где ж это ты был, – улыбнулась она. – Я выглядывала наружу, но там темно и ничего не видно.
– Я гулял и думал.
– И что же надумал?
– Все вот пытаюсь решить…
– Да нечего тут и решать.
– Очень даже есть, – возразил Себастьян. – Что мне с тобою делать. Вот это я и решаю.
– Я же только стараюсь тебе помочь, – сказала Энн примиряющим голосом. – Ляг и отдохни, а как придет Гантрикс, я тебя разбужу. А самое главное… – Она встала и похлопала его по руке. – Ты пойми, беспокоиться ровно не о чем. Если Анарх уже не у тебя, то он у Библиотеки, а это не так и плохо, они знают, что нужно с ним делать. А если он все еще у тебя… – Она чуть помедлила, в ярко–синих глазах появился блеск. – Я проведу их наилучшим образом. Переговоры с Карлом Гантриксом.
Себастьян прошел в заднее помещение и лег на то место, где недавно лежал Анарх. Он смотрел в потолок и думал. «Вся моя фирма, – думал он. – Она может уничтожить и фирму, и меня, всё, подчистую. Нет ничего, меня касающегося, чем она не может распорядиться. Ну почему я не могу с этим покончить? Ведь у меня есть пистолет, я мог бы ее убить».
Но он был обучен возвращать людям жизнь, а никак не убивать их. Все его привычки, все, во что он верил, было связано с дарованием жизни. Дарованием без разбора, кому угодно; в витарии не интересовались родословными старорожденных, никогда не задавались вопросом, достойны ли они новой жизни.
«Убить человека, – думал он, – совсем не просто». Так не полагается делать. Это не может быть единственным выходом. Эта пощечина совсем на ней не сказалась. Ну разве что поставила его на первое место в списке тех, кого ей нужно уничтожить. «И нет, – решил Себастьян, – мне никак от нее не избавиться. Если она точно решила торчать здесь. Словами ее не проймешь, как и угрозой ее физической безопасности. А где заложена эта бомба? Прямо здесь, в этой комнате? Господи, я должен что–то делать, нельзя же так просто лежать и ждать. Я должен действовать».
Из приемной донесся звонок видеофона.
Себастьян спрыгнул на пол с одной лишь мыслью: кто бы ни звонил, не ее это дело. Он бросился в приемную и выхватил у Энн трубку.
– Они все равно не хотят со мной говорить, – философски заметила Энн. – Они, уж кто бы это ни был, сказали, что будут говорить исключительно с тобой. Мне не нравится их тон, – добавила она. – Странные какие–то у тебя друзья, если это друзья.
У аппарата был Боб Линди.
– Ей меня слышно? – спросил он для начала.