Время своих войн-1

Грог Александр

Как всякий талант, Сережа чуточку удивлялся и недопонимал, почему огромное количество посредственностей не разрешают ему шагать вольно и, даже более того, объединившись, держат против него стойкую оборону, столь странно реагируя на всякое доброе стремление? Почему не вправе закончить школу сразу за один год, почему не в праве потом уйти - посмотреть мир?

Не один такой надорвался в попытках вместить в собственной голове всю людскую мудрость.

– А мне всю и не надо, мне только ту, что делу поможет!
– говорил позднее Сергей-Извилина,

но даже себе не пытался объяснять - какому именно делу...

В милиции чешут затылки. В справке очень четко черным по белому указано - гений! С гениями они еще не сталкивались, как себя держать не знают, и чуточку скребет на душе - не облапошивают? Сергей эту внутреннюю мимику насквозь читает, потому сразу же предлагает:

– Книгу дайте!

– Какую книгу?

– Да любую вашу книгу.

Находят. Редко художественную, чаще какой-нибудь формуляр.

– Откройте, где хотите. Дайте посмотреть!

Глянет мельком - секунду-две, не больше.

– Теперь держите, проверяйте сверху вниз!

Читает, словно в лист глядит - вслух, громко, и цифры перечисляет все - одна к одной, без ошибки.

Зовут с других отделов - те тоже книги подсовывают. Показывает и другие фокусы... В иных местах, если бы по руке гадал, да морщинам на лбу, веры было бы больше, но только не в милиции. Они этих гадальщиков как раз и вылавливают, наравне с карманниками, разницы между ними не видя никакой. И правильно делают, всякий гадальщик по сути карманник и есть. В глаза смотрит и душу карманит.

– Слушай, малец, вырастешь, иди к нам работать!

Сергей не отказывается. Взросло спрашивает - что за паек, какой отпуск, и есть ли льготы.

Потом кто-нибудь ведет его к себе ночевать, и там тоже показывает, как какую-нибудь диковинку.

А утром или ночью Сергей уходит, потому как знает, что после завтрака уйти будет сложнее. Утром он уже не та диковинка, и у всякого милиционера (такая уж работа) есть утреннее недоверие, мысли проявляются: куда-то звонить, что-то выяснять, потом отправлять... Сомнительный малец - слишком уж не того возраста, чтобы гулять вольно...

Сережа какое-то время считается пропавшим без вести. Обычно детдомовцев находят у родственников - чаще они же и сообщают. Реже попадаются на маршруте. Тогда из детоприемника при "Детской комнаты милиции" - есть такое отделение - работой не завалены, по адресу отправляют какого-нибудь воспитателя, иногда даже очень далеко - на другой край союза, он привозит обратно. Меняют белье, замазывают болячки. Стригут наголо, чтобы избавить от вшей, но скорее гнид, которых, как не вычесывай, не пропускай между ногтей каждую волосину, к которой они лепятся, а все равно не избавишься. Но считается стригут как в наказание... С Сережей все не так.

Был в жизни Сережи один прославивший его эпизод. Провалился под лед и нашли, достали его только спустя полчаса, а может и час - некогда было замерять. Кто видел - долбили, сламывали лед, стоя по пояс в воде, шурудили палками, надеясь зацепить,

и было это на том пруду, что образовался в карьере, брали там какой-то особый песок. Много народа в этом участвовало. Сережа помнил, как искал выход, но тыркался в лед, который его топил, отбрасывал, помнил, как не хватало воздуха, как припал ко льду и стал из под него сосать тонкую воздушную пленку, и закоченел с мыслью, которую никак не мог вспомнить...

– Я уже мертвый, - пугал Сережа девчонок.
– Мне ничто не страшно!

И те верили...

Второй раз прославляется, когда с побега заявляется спустя полтора года - сам!
– и все такой же: чистый, выстриженный, словно ушел вчера, той самой одежде, словно из прачечной, внешне не повзрослевший...

Расспрашивают и даже подключают милицию. Куда-то увозят и привозят обратно. Сережа упрямо твердит, что ничего не помнит. Показывает шрам на голове - легкоразличимый под короткой стрижкой, волосы еще русые. Возможно за этот шрам и то, что может ответить на любой вопрос, получает прозвище - Извилина, но это позже. А пока учится как все - средне, ничем не выделяется, только задумчивостью и странной улыбкой.

Потом опять пропадает - уже навсегда.

– -------

ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

/07.03.2007/

"Депутат от "Родины" Сергей Глазьев предложил исключить бюджет из повестки заседания, так как предложенный правительством проект "не поддается улучшению". В первом чтении депутаты "согласились выбросить на ветер 1,5 трлн рублей", объяснил Глазьев, имея в виду профицит бюджета, который запланирован на следующий год в размере 1,5 трлн рублей. Он целиком пойдет в Стабфонд, то есть средства будут изъяты из экономики и вложены в зарубежные ценные бумаги.

"- На фоне таких проблем, как детская беспризорность (а мы не можем обустроить полмиллиона детей), развал инженерной инфраструктуры ЖКХ, выбрасывать 1,5 трлн на ветер просто аморально. А занимать при этом 300 млрд рублей на рынке - просто глупо", - возмущался Глазьев.
– Доходы бюджета в следующем году запланированы в размере 6 965,3 млрд рублей, расходы - 5 463,5 млрд рублей. Профицит составит 1 501,8 млрд рублей... Если мы не хотим войти в учебники по психиатрии как пример коллективной шизофрении, давайте поручим комитету более серьезно отнестись к этому вопросу..."

Глазьев предложил отправить бюджет на доработку профильным комитетам. Предложение не прошло..."

/09.03.2007/

"Преобразовать Стабилизационный фонд России - в Резервный фонд и Фонд будущих поколений. Такое предложение озвучил Владимир Путин в своем Бюджетном послании Федеральному Собранию о бюджетной политике в 2008-2010 годах. Как говорится в документе, "Резервный фонд должен обеспечивать расходы бюджета в случае значительного снижения цен на нефть в среднесрочной перспективе".