Время терять и время находить

Коробко Кирилл

– Вы правы, сейчас это невозможно. Но позволяет нам предпринять кое-что, что поможет нам в дальнейшем.

– Что именно?

– Пока не знаю, сэр Джон. Многое надо обдумать. Одно ясно – в путь надо отправляться прямо сейчас, пока Изабелла сидит на пиру, и не может немедленно организовать какую-то гадость.

Испытание Второе. Время находить

Брентвуд

Иосиф

Яков

стоял на перекрестке, оглядываясь по сторонам. Он пытался вспомнить карту, которую ему рисовал на доске епископ. Старую римскую дорогу, из Лондона в Саутенд, пересекал проселок, идущий из парфлетских верфей куда-то на север. Он никак не мог решить, как ему идти.

И проселок на севере, и дорога на востоке скрывались в дремучем Брэндвудском лесу. Лес громоздился перед Яковом, закрывая половину горизонта. Оглянувшись, он увидел плоскую равнину с шапкой дыма, накрывшую Лондон.

Вечерело. Солнце заметно стало клониться к закату. Яков с утра прошел не менее двенадцати миль, и уже порядком устал. Скорее бы добраться до Брэнтвуда …

Епископ Клайффский не сомневался, что прислужники короля, или королевы, будут следить за каждым шагом Якова. Поэтому он проводил принца лишь до восточных ворот Лондона. Сэр Джон ускакал в Брентвуд. Там он будет ждать наследника престола, идущего пешком.

Теперь Яков понял, что они перемудрили с осторожностью. Никаких соглядатаев не было. Никто не следовал за принцем, никто им не интересовался, никто даже не посмотрел в его сторону, с той поры, как он вышел из замка.

Так по какой же дороге идти?

По римской дороге в Брэнтвуд можно было попасть с юга. А если идти по проселку, то с запада. Проселок был короче, зато римская дорога куда лучше.

Немного поколебавшись, Яков пошел на восток. Впереди, на опушке леса, маячила деревенька. Яков не помнил ее названия. Ему и не хотелось вспоминать. Он хотел скорее дойти до Брэнтвуда, разыскать харчевню, на площади перед монастырем святого Иоанна. В этой харчевне его ждет сэр Джон и обед.

При мысли о еде у него громко заурчало в желудке.

Дорогу перегораживали кривые ворота, загораживающие въезд в деревню. Слева от дороги, рядом с воротами, возвышался огромный дуб.

Возле ворот скучали двое юных бездельников. Оба в неописуемом рванье. Первый, чернявый, сидел на корнях дуба. Второй, белесый блондин, взобрался на перекладину забора. Первый был невысок, зато широк в плечах. Блондин гораздо выше. У него были очень светлые глаза, живое хитрое лицо, а в углах рта притаилась едва заметная улыбка. Яков с удивлением увидел над его левым ухом клок совершенно черных волос.

– Эй, ты, – обратился широкоплечий коротышка к Якову.

Принц хотел было возмутиться неподобающему обращению, но потом вспомнил, что сам выбрал себе

эту стезю – идти босиком, в лохмотьях, изображая нищего.

Он повернулся к мальчишке и спросил:

– Чего тебе?

Тот заявил вызывающим тоном:

– Это наша земля. Ты должен заплатить дорожную пошлину.

Яков усмехнулся. Он не сомневался, что дело идет к драке. Наклонившись, он положил посох на дорогу. Выпрямился, стал в боевую стойку, подняв руки перед грудью.

– Можешь получить, – предложил он.

У мальчишки, сидящего под деревом, даже отвисла челюсть. Второй, белобрысый с черной отметиной, который сидел на заборе, изумленно округлил глаза. Яков готов был поклясться, что тот хихикнул.

– Что-о-о??? – протянул изумленным тоном невысокий крепыш. – Вот подлец! Да ты знаешь, с кем связываешься?

Яков ответил, не менее вызывающим, голосом:

– Какая разница, кто ты? Хочешь получить пошлину? Ступай сюда. Ты ее получишь.

Белобрысый расхохотался. Зато чернявый разозлился не на шутку. Яростно сверкнув глазами, он вскочил на ноги. Миг, и мальчик оказался на дороге, перед Яковом. Он скорчил зверскую физиономию и заорал:

– Ну, держись у меня!

Яков решил не тратить времени на церемонии. Он сделал ложный замах левой рукой, отчего противнику пришлось отклониться вправо, а затем, крутнувшись на левой ноге, правой пяткой врезал противнику в ухо. Чернявый, ойкнув, кубарем покатился в придорожную траву.

Яков повернулся ко второму. Он не сомневался, что блондин, с отметиной, хочет получить «пошлину» тоже. Но тот так и сидел на заборе – зажмурившись, хохоча и держась руками за живот. По его грязным щекам, оставляя блестящие дорожки, ползли слезы.

Тогда Яков сделал шаг вперед, и склонился над поверженным брюнетом. Мальчик лежал ничком. Он держался обеими руками за голову, явно не торопясь подниматься.

– Вставай. Получи еще раз, – предложил ему Яков. Для верности он потряс лежащего за плечо.

Тот, приподнявшись, посмотрел на Якова осоловевшими глазами.

– Как ты это сделал? – изумленно спросил он.

– Очень просто. Врезал тебе хорошенько. Это называется каратэ.

– Кара…как? Что это?

– Каратэ. Это способ уплаты дорожной подати. Таким гнусным вымогателям, как ты.

Чернявый, держась за голову, медленно поднялся на ноги. Пошатнулся, потрогал ухо, ощупал голову, и оглядел Якова еще раз.

– Ну, ты мастак драться, – примирительным тоном признал крепыш.

Он, потирая распухшее ухо, выбрался из травы на дорогу. Протянул Якову руку:

– Иосиф.

Яков пожал ему руку и тоже представился:

– Яков Плантман.

Еще перед началом путешествия, обсуждая с епископом Клайффским и сэром Джоном все мелочи, они решили переделать династическую фамилию Якова в простонародном стиле.