Время Вьюги. Трилогия
Шрифт:
Маг, размешивавший сахар в чае, медленно кивнул:
— У меня тоже. И, как вы понимаете, не от недостатка старания.
Вот уж что, а это Кейси отлично понимала.
— Обычно в Игрэнд Дэв людей так долго не держат. Все решается в три дня, максимум — за неделю, а здесь… Почему они ее держат, Наклз?
— Вероятно, от Дэмонры хотят, чтобы она что-то подтвердила.
— В чем-то созналась?
— Подтвердила, а не созналась, — слегка нахмурился Наклз. — Это не всегда одно и то же. Вы же знаете Дэмонру. Для того чтобы она созналась в чем-то, что действительно сделала, ее не пришлось бы так долго уговаривать.
— А «Зимняя роза»? — набравшись храбрости, спросила Кейси.
Наклз даже чай перестал помешивать и поднял глаза:
— Так вы знаете?
— Только название. Я слышала, как Магда что-то такое говорила Зондэр. Они замолчали, когда меня заметили.
Наклз поднялся, медленно прошелся по комнате и завел граммофон. Кейси почти не удивилась, когда в сумраке поплыли торжественные и страшноватые аккорды «Времени Вьюги» Марграда. Белая Мгла, двинувшаяся с севера, укрывала сошедший с ума от войн мир. Мелодия замерла, а потом стала взвинчиваться и раскручиваться, словно самая настоящая пурга.
— Не всякие вопросы стоит задавать вслух, даже в очень безопасном доме, — с прохладцей сообщил Наклз, встав почти за спинкой кресла Кейси.
— «Зимняя роза» — это что-то противозаконное, конечно.
— Да.
— И очень плохое?
— Это что-то очень хорошее, но за такое вешают и правильно делают, — отрезал маг. — Забудьте о «Зимней розе», Кейси, будь проблема в ней, Дэмонра бы сидела в Эгрэ Вейд. А она в тюрьме для военных преступников.
Нордэне с самого начала казалось, что маг знает об этом деле больше, чем говорит, и ее подозрения только крепли.
— Наклз, с ней все в порядке?
— Она сидит в тюрьме. И ее, вероятно, допрашивают. Я не думаю, что к такой ситуации применимо определение «все в порядке», но Дэмонра совершенно точно жива.
— Почему вы так уверены? Вестей же нет.
— Мне вам рассказать о родстве душ или все же сознаться в подкупе охранника?
Кейси невольно улыбнулась. Ей бесконечно нравилось, когда непогрешимый Наклз сознавался в таких простых и земных вещах.
— Вы, конечно, не расскажете мне в чем там дело?
— Конечно, нет. Большей части я не знаю сам, а знание оставшегося — просто небезопасно. Если вы приходили за информацией, то потеряли время. Прошу прощения.
Кейси залпом выпила коньяк и, почувствовав, как по телу разливается тепло, собрала остатки храбрости.
— Я не за информацией пришла.
— В самом деле? Тогда, не сочтите за грубость, чем обязан?
— Я пришла за вами.
— Извините? — явно опешил маг. Кейси не видела его лица, Наклз намеренно ушел из ее поля зрения, но голос прозвучал растерянно.
— Я пришла за вами. Я подслушивала ваш разговор с Дэмонрой в гостинице, так что никаких иллюзий не питаю. Собственно, я их и до этого особенно не питала. Ну, разве что лет в семнадцать мне казалось, что настоящая любовь обязана быть взаимной… Вы еще не надумали окатить меня презрением?
— Нет, нисколько. Хотя я вас совершенно не понимаю.
— Ну, кусочки ползающего вокруг вас мяса и засидевшаяся в девках барышня для меня не секрет.
— Кейси, вам не кажется, что пользоваться информацией, почерпнутой из частной беседы…
— Так и скажите «подслушанной».
— Как вам будет угодно. Пользоваться такой информацией не совсем порядочно.
«Порядочно», «непорядочно». В простых житейских вопросах Наклз оперировал почти детскими понятиями о жизни. «Ты б еще сказал, что это плохо и нечестно», — не без иронии подумала Кейси.
— Я могу пасть в ваших глазах еще ниже, чем пала, когда стала вещать о химии, театрах и природе экзистенциализма? Или о чем еще я тогда имела смутное представление и знала парочку красивых слов из терминов…
— Кейси, вы меня, конечно, простите, но тот вечер запал в душу вам, а не мне. Я забыл бы сто лет назад, если бы вы не напоминали. В конце концов, вы были далеко не первой, кто сказал мне, что я — человек второго сорта. Нашлись люди и до вас, они объясняли доходчивее.
— Мое тогдашнее суждение основывалось на глупости и предрассудках, а их на чем?
— На моем цвете волос и разрезе глаз. То есть примерно на том же самом, но они были втрое старше вас, те умники.
— Аэрдис?
— Мне кажется, в Каллад небезопасно употреблять это слово, не присовокупляя к нему ругательств.
— Утешьте меня, Наклз, скажите, что там все по-другому, — попросила Кейси, обернувшись через плечо. Маг говорил негромко и стоял близко, так, чтобы ему не приходилось перекрикивать разбушевавшуюся музыку.
— Мне нечем вас утешить, Кейси: вокруг все примерно то же самое. Вы, конечно, можете вспомнить роскошную пенсию профессиональных магов за выслугу лет, если хотите, и я не стану спорить.
— Что вы делали в Аэрдис?
— А что я делаю в Каллад? Ровно то же, но у меня теперь другой значок и другой оклад. Кейси, ваша хорошая и, очевидно, ни в чем из того, в чем ее обвиняют, не виновная подруга сидит в тюрьме. Империя и кесария отличаются только декорациями. Не стоит возмущаться: у меня, в отличие от вас, была возможность сравнить. Каллад выигрывает только стильным черно-белым флагом. На фоне аэрдисовского лебедя вы выглядите очень хорошо. Увы, на этом ярко выраженные преимущества заканчиваются.
— А касты? А «неполноценные расы»?
— И здесь, и там дворникам принято давать на чай, ни в коем случае не снимая перчаток, чтобы не испачкать руки. И здесь, и там милые барышни в кисейных платьях потихоньку учат дворницких детишек читать, полагая, что тем оказывают им огромную услугу и попутно являют тонкость натуры, которую должен оценить длинноволосый студент из соседнего подъезда, большой специалист по справедливости и новейшим социальным учениям. И здесь, и там бунты усмиряют картечью. Мне продолжать?