Времяточец: Исход

Дикс Терранс

Попп удивился:

– Я бы не сказал. Было сражение, мы его проиграли. Как только Армия была взята во Франции в плен, нам было почти нечем воевать.

– И больше ничего не было?

Он нахмурился:

– Я не совсем понимаю, о чём ты.

– Я тоже, – призналась Эйс. – Просто, мне было велено узнать обо всё странном, необычном.

– А как насчёт чёрной магии? – спросила Ма Баркер.

Поп фыркнул:

– Суеверная ерунда.

– Расскажите, – сказала Эйс.

Ма Баркер понизила голос:

– Примерно

во время завоевания, некоторые говорили, что Гитлера нельзя победить, потому что на его стороне сам дьявол. Что на него работают чёрные маги. Они создали эти аномальные штормы, которые потопили Флот, и обеспечили хорошую погоду во время завоевания, сглазили наших лидеров, и всё такое. Они назвались «Чёрный Ковен».

– Это всё только слухи, – настаивал Попп. – Они же быстро затихли, разве не так?

– Только потому, что их подавили!

– Кто подавил? – спросила Эйс.

– Они, гады. Любое упоминание «Чёрного Ковена» считается подрывной деятельностью, наказание – смерть. Не удивительно, что о них перестали говорить! – более низким и зловещим голосом Ма Баркер добавила: – Они до сих пор должны быть в Германии, помогают Гитлеру, рассказывают о том, как завоевать мир. Они живут где-то в большом замке, у них там чёрные ритуалы, людей приносят в жертву! Но, как сказал Попп, мы не должны этого знать, и нам нельзя об этом говорить!

– Значит, нацисты до сих пор воспринимают эти рассказы всерьёз?

– Они не хотят, чтобы группе шаманов в чёрных балахонах досталась вся слава, – сказал Попп. – Знаешь, они всегда были суеверными. У Гитлера много лет был личный астролог, и Гиммлер такой же.

Кто-то постучал в дверь.

Попп схватил револьвер, держа его так, чтобы из-за стойки не было видно. Ма Баркер схватила длинный нож. Она подошла к двери и выглянула в стеклянную панель.

– Всё в порядке, это старина Арни.

Она открыла дверь, и внутрь воровато проскользнул невысокий мужчина. Ма Баркер прикрыла дверь и снова заперла её.

– Я пришёл предупредить вас, – сказал мужчина. – В этом районе запланирована крупная операция Freikorps... – он замолк, уставившись на Эйс. – Что она тут делает?

– Долгая история, – сказала Ма Баркер.

– История окажется чертовски короткой, если вы от неё не избавитесь, – отрезал мужчина. – Она из Freikorps. Я буквально вчера видел, как она и её приятель разъезжали в одном из лимузинов.

Эйс почувствовала возле своего горла холодную сталь ножа Ма Баркер.

9. ОБЛАВА

Сидя рядом с водителем в кабине грузовика Freikorps, лейтенант Хеммингс проверил магазин своего «Люггера». Он задвинул магазин обратно в рукоять пистолета и вспомнил о том, как эта девушка унизила его в кабинете генерала. На лице Хеммингса появилась садистская улыбка. Для сидящих в кузове солдат это была просто ещё одна облава, но для Хеммингса это была сладкая месть.

Его небольшой

шахматный этюд себя оправдал, и он собирался сделать победный ход. Скоро девушка окажется в его руках, в этот раз навсегда. А как только девушка заговорит, он схватит и Доктора тоже.

Хеммингс заменил у себя на лацкане пятнышко, и потёр его, послюнявив палец. Кончик пальца стал розовым. Пятно было кровью – кровью Эйс.

Он облизал палец и улыбнулся.

***

Попп повернулся к Ма Баркер:

– Как так получилось, что ты её сюда привела?

– Её выпустили вместе со мной, мы были в одном грузовике, – Ма Баркер коснулась распухшей губы Эйс. – Ушибы настоящие, кровь тоже.

Попп покачал головой:

– Это ничего не доказывает. Любой хороший шпион подставится под пару ударов ради большей убедительности.

– Старый фокус с избитым заключённым, – сказала Ма Баркер. – И я на него купилась.

Невысокий мужчина бросился к двери и выглянул сквозь стеклянную панель.

– Она подставная! Я бы на вашем месте прямо сейчас ей горло перерезал. Нужно будет избавиться от тела до того, как они сюда явятся.

В его суетливых, как у мыши, движениях было что-то странно знакомое, и вдруг Эйс вспомнила, где она его видела.

– Минуточку... Это не я работаю на Freikorps, а ты, – не обращая внимания на нож, она возмущённо повернулась к Ма Баркер: – Это человек, который сдал нас – меня и Доктора. Он подслушал наш разговор в одном из тех павильонов, и продал нас ради награды.

Эйс говорила с такой уверенностью, что никто не усомнился в её словах. Ма Баркер по-прежнему держала нож у её горла, но револьвер Поппа внезапно оказался нацеленным на похожего на мышь мужчину.

– Итак, Арни? – мягко сказал Попп.

Мужчина смотрел то на Ма, то на Поппа, облизывая пересохшие губы.

– Ладно, что такого, если так всё и было? – дерзко сказал он. Он повернулся к Поппу: – Слушай, ты же знаешь, в каком я положении. Я поддерживаю хорошие отношения с Freikorps и оккупационными властями, поэтому могу сообщать вам о том, что происходит. Предупреждать об облавах, и другое... вот как сейчас.

Попп молчал. Молчала и Ма Баркер.

Мужчина сглотнул и продолжил:

– А для того, чтобы быть с ними в хороших отношениях, я должен время от времени что-то им сдавать. Какие-нибудь ненужные сведения, сообщения о том, чего вы не будете делать. Это помогает отвлечь их внимание на других людей. И если есть настоящий предатель, угроза для вас... ну, я могу подбросить какие-то улики и сообщить им.

Он выжидающе посмотрел на них.

– Это всё хорошо, дорогуша, – сказала Ма Баркер. – Но ведь всё это нужно согласовывать с нами, так? Каждую мелочь, которую ты им сливаешь, каждого человека, которого сдаёшь – вначале об этом должны знать мы. И что-то я не помню, чтобы давала согласие на сдачу этой девушки и её приятеля. А ты, Попп?