Все, что я желал
Шрифт:
Леди Маргрейв вскочила на ноги.
– Это ложь! воскликнула она с возмущением. Я отослала ее туда… ради ее безопасности.
Маргрейв презрительно усмехнулся:
– Вы отослали ее ради своей собственной безопасности.
Из горла графини вырвался стон.
– Не станете же вы это отрицать, матушка?
– У тебя нет совести, Аллен!
Граф взмахнул рукой, словно отмахиваясь от слов матери, и повернулся к Индии:
– Твой виконт чтото долго не приходит в себя, дорогая. Может быть, поможет нюхательная соль?
Индия снова склонилась над Саутом
– Уверена, что он очнется. И ваша помощь ему не требуется, милорд.
– Можешь говорить только от своего имени, Индия. Что же касается Саутертона, то я не уверен, что он с тобой согласится.
Маргрейв наклонился и поднял доску, которую уронила его мать. Он повертел ее в руках, а потом вдруг взмахнул ею над головой Индии. И рассмеялся, когда она отклонилась в сторону.
– Тебе ведь стало страшно, Индия, верно?
Она пристально посмотрела на него и сказала:
– Вы мне отвратительны.
– Отвратителен? Неужели больше, чем Олмстед? Или больше, чем принц? Ты ведь заставила меня поверить, что они тоже вызывали у тебя отвращение!
– Прекрати! сказала сыну леди Маргрейв. Она опустилась на колени рядом с Индией и заглянула в бледное лицо Саута. Что же делать? Надо же чтото сделать. Может быть, приложить к его лбу влажное полотенце?
– Подержите его голову, сказала Индия. Я сейчас все принесу…
Индия поднялась на ноги и подошла к комоду. Маргрейв взял ее за руку, но она сказала:
– Позвольте мне поухаживать за ним, милорд.
– Зачем? Ты ведь знаешь, что я убью его.
Индия не отшатнулась, увидев в его глазах решимость.
– А до тех пор я буду ухаживать за ним, милорд.
Маргрейв улыбнулся.
– Как хочешь, Индия. Как всегда, я ни в чем не могу тебе отказать.
Граф смотрел, как Индия наливает холодную воду в миску и выбирает отрез ткани для компресса. Смочив ткань и выжав ее, она передала тряпку графине. Леди Маргрейв тщательно сложила ее в несколько слоев и приложила ко лбу виконта. Маргрейв пытался вспомнить, была ли она когданибудь так же нежна с ним. Да, решил он, была, но теперь казалось, что это было оченьочень давно. И все же он помнил это легкое прикосновение к его лбу и нежный напев колыбельной. Должно быть, когдато она любила его…
Граф опустил доску и прислонил ее к камину подальше от матери.
– Тебя беспокоит, Индия, что Саутертон обвинил меня в убийстве Кендалла?
– Больше не беспокоит.
Она снова опустилась на колени и искала руку леди Маргрейв, а не Саута. Кожа графини была холодна, а пальцы подрагивали.
– У меня было время привыкнуть к этой мысли. Сначала же я не хотела этому верить.
– Значит, ты идеализировала меня?
– В известном смысле.
– Ты меня удивляешь.
Индия пожала плечами.
– Я старалась не верить не ради вас. Мне казалось: если это правда, то и я должна разделить ответственность с вами. Я не была к этому готова.
– А теперь?
– Теперь я понимаю, что, хотя вы и сделали все то, о чем мне поведал Саут, я не виновата.
– Это Саутертон внушил тебе? Что ты не виновата? Он не стал ждать
– Нет, вы это делали ради себя самого.
Маргрейв, не раздумывая, изо всей силы ударил Индию по щеке.
Индия покачнулась. Леди Маргрейв вскрикнула, когда ее сын оторвал Индию от нее. Она схватила сына за руку, пытаясь остановить его, не дать ему ударить девушку снова.
Он без труда стряхнул ее руку, но не так легко оказалось освободиться от второй пары рук, цепко схвативших его.
Саут вложил все свои силы в это единоборство, воспользовался попыткой Маргрейва вырваться, чтобы сесть, а потом и подняться на ноги. Ему это удалось. Но внезапно он выпустил Маргрейва, и тот, потеряв равновесие, качнулся назад, облокотившись о камин.
Индия оставила руку графини, увидев, что Маргрейв схватил доску и размахнулся, пытаясь нанести удар Сауту. Тот сумел отклониться, доска просвистела мимо его головы. Взбешенный, Саут ринулся на Маргрейва и с силой ударил его в живот. Доска выпала из рук графа, едва не ударив графиню. Индия подняла самодельное оружие как раз в ту секунду, когда Саут нанес повторный удар Маргрейву.
Тот согнулся пополам, издавая какието странные звуки, будто его рвало, и все пытался набрать воздуха в грудь. Саут отступил на пару шагов и вновь нанес удар противнику, на этот раз прямо в челюсть. Удар был так силен, что челюсть графа затрещала, а из лопнувшей кожи закапала кровь. Выплевывая кровавую слюну, граф зашатался и опустился на колени. Он слепо шарил по воздуху руками, пытаясь достать Саута. Саут легко ускользал, переступая с ноги на ногу и удаляясь в другой конец комнаты. Краем глаза он заметил идущую к нему Индию.
Он улыбнулся, видя, что она не дрогнет. Расчет ее был безупречен, как при каждом движении на сцене. Она нанесла удар по спине графа с такой же точностью, с какой произносила заключительную фразу своего монолога.
Маргрейв повалился вперед лицом, оставаясь неподвижным. Индия вновь подняла доску, но Саут удержал ее руку.
– Довольно, сказал он мягко, больше не надо.
Индия выпустила доску и бросилась в объятия Саута. Он прижимал ее к себе, гладил по спине и целовал ее волосы. Индия обмякла в его объятиях. Глаза ее были закрыты.
Он проводил пальцами по ее волосам, перебирал мягкие пряди. Индия, прижимаясь щекой к его груди, слушала удары его сердца.
Саут выпустил ее на секунду, затем поднял на руки, посадил на край постели и отодвинулся, вглядываясь в ее лицо.
– Я в порядке, сказала она, глядя на него. Правда!
Саут кивнул, принимая ее объяснение, но у него на этот счет было иное мнение. Ее худоба была заметна невооруженным глазом. Красивая лепка ее лица стала заметнее, кости на скулах выпирали. Платье на ней висело. Фигурка ее казалась еще более хрупкой. Он видел, какими тонкими стали ее запястья. Но в то же время он отметил, с какой силой она размахнулась, нанося удар графу, значит, хрупкость ее обманчива. А глаза ее смотрели на него требовательно и вопрошающе. И он ответил ее же словами: