Всё и вся. Рассказы Вельзевула своему внуку
Шрифт:
Они вполне удовлетворяются этим, ибо потом в разговоре они могут свободно сказать с «чистой совестью», что они были там-то и там-то, а все остальные американцы будут думать, что говорящий не какая-нибудь ослиная задница, но что он тоже побывал в Европе, посетил там все и видел все «достопримечательности», которые должен видеть каждый современный «образованный» человек.
Эх, дорогой сэр!.. Вы думаете, что я один живу, пользуясь «глупостью» моих соотечественников?
Кто я такой?.. маленький человек, всего лишь учитель танцев.
А вы обратили внимание на того толстяка, который сидел со мной в первом ресторане? Так вот… это
Тот толстяк, американизированный английский еврей, главный компаньон известной, очень солидной американской фирмы.
Эта фирма имеет свои филиалы во многих городах Америки, а также Европы, и толстяк, сидевший со мной в первом ресторане, исполняет обязанности директора парижского филиала фирмы.
Эта фирма не только набивает свои карманы, пользуясь глупостью своих соотечественников, но вдобавок, к несчастью, прибавляет немало своей собственной «подлости».
И стряпают они эту «мешанину» следующим образом: здешний филиал фирмы, хорошо рекламирующий себя американскими методами, уже широко известен моим соотечественникам, и поэтому многие из них, вследствие опять-таки того же их «тщеславия» и других слабостей, присущих, между прочим, тем существам, каковыми мои соотечественники большей частью являются, всегда заказывают свои так называемые модные платья в этом здешнем филиале, и здешний филиал посылает им из «столицы мира» «настоящие французские модели».
Все это делается «честно и благородно» по всем правилам современной коммерции на основе «тройной бухгалтерии» и «парикмахера».
Что касается, так сказать, «интимной стороны дела» этой нашей американской «солидной фирмы», основанной разными американскими «акулами», то эти «акулы» именно здесь обдирают всех, и это лишь для наполнения своих собственных бездонных карманов.
Так вот, когда этот парижский филиал получает по почте заказ непосредственно от своих американских клиентов, этот самый заказ посылается затем пряме-е-е-е-хонько в немецкий филиал, и там, в Германии, где материалы и труд гораздо дешевле, чем здесь, в Париже, тамошний филиал споко-о-о-о-йно выполняет этот американский «заказ по почте» по всем правилам «парижской моды», после чего преспокойно наклеивает на свою продукцию «парижский ярлык» и опять пряме-е-е-е-хонько… отправляет ее пароходом через Гамбург в свой нью-йоркский филиал, от которого клиентка получает свой заказ, счастливая и гордая тем, что завтра она наденет не «что-нибудь», а настоящее «парижское платье», сшитое в самом Париже по «последней моде».
Особенно интересно то, что никто не обижается на эту «комиссию» этой «солидной фирмы», напротив, всем «удобно», «легко» и «выгодно». От этой их «коммерции» «выигрывают» даже французы, хозяева «столицы мира», правда, они выигрывают лишь постольку, поскольку получают прибыль от почтовых марок, которые нужно наклеивать на письма во время переписки между заказчиками и парижским филиалом.
Как видите, все удовлетворены и довольны, и даже извлекают выгоду; а главное, оправдывается не всеми принимаемое положение политической экономии, что без международного обмена товарами страны не могут существовать.
Но кто я такой?.. Я всего лишь бедный учитель танцев!..»
Этот веселый американец собирался сказать что-то еще, но в этот момент в соседнем зале ресторана поднялся шум и послышались отчаянные крики мужчин и женщин, сидевших
Когда мы вышли на улицу, было очень поздно, уже рассветало, и, расставшись с этим забавным американцем, мы отправились по своим гостиницам.
Размышляя по пути домой с того знаменитого Монмартра над всем увиденным и услышанным, я хорошо понял, почему и как у существ, принадлежащих к другим сообществам, сложилось бытующее у них мнение о существах того сообщества Франция, не соответствующее действительности.
Благодаря всему мною увиденному и услышанному в той части города Парижа, мне стало ясно, что приезжающие сюда, во Францию, существа других сообществ приходят, прежде всего, в эту часть Парижа и в другие такие же места, где все без исключения организовано и приспособлено специально для них такими же иностранцами, но приехавшими туда давно и поэтому научившимися говорить на местном языке гораздо лучше, чем они.
А ввиду того, что способность к бытийному размышлению у современных существ вообще атрофируется, а так называемый «широкий бытийный кругозор» отсутствует, они все принимают за «французское» и потом, возвратившись в свое сообщество, всегда рассказывают другим существам сообщества обо всем, что они видели, слышали и испытали в той части Парижа, как о совершенно французском и что все это делают французские существа.
Таким образом у других существ постепенно складывается о французах такое мнение, совершенно не соответствующее действительности.
Кроме того, есть также и другая, более глубокая причина для этого мнения, сложившегося о существах сообщества Франция в своеобразном сознании существ других сообществ, и в данном случае она также основана на одной из особенностей их общей психеи. Эта особенность приобретается ими опять-таки вследствие зловредного обычая, придуманного ими, который они называют «воспитанием».
Дело в том, что там с самого первого дня, как они выражаются, «появление детей на свет Божий», когда сама Природа еще продолжает функционирование данного первоначального зачатка будущего трехмозгового ответственного существа, они начинают, этим своим зловредным «воспитанием», мешать Природе самой производить необходимое формирование.
Это не все. Вследствие этого зловредного обычая «воспитывать», они забивают своими всевозможными эфемерно-фантастическими идеями так называемые «специтуалитивные сгущения», или, как они сами сказали бы, «мозги», этих новорожденных существ, каковые мозги помещены в существа для восприятия и накопления всяких впечатлений, а также результатов сознательного бытийного познавания, и которые у новорожденных еще совсем чисты и максимально восприимчивы.
Самое большое их несчастье в том, что этот зловредный процесс для большинства из них продолжается почти до того возраста, когда им уже следует быть ответственными существами.